Жизнь мальчишки - Роберт Маккаммон (1991)

Мяч летел удивительно низко, едва не вздымая пыль между кругом питчера и местом отбивающего. Возле круга питчера мячик, как по волшебству, приподнялся повыше и полетел дальше, набирая скорость. Он все еще поднимался, когда со свистом проносился над второй базой. Я слышал, как Дэви что-то орал мне, но не мог разобрать ни слова. Все мое внимание было приковано к мчащейся ко мне белой сфере. Я продолжал держать перчатку над головой в точности там, где она находилась в момент броска, но при этом готов был в любой миг броситься ничком на землю, чтобы мяч не засветил мне прямо в лоб. Мяч добрался до дальней границы поля – я слышал, как он, полный энергии и угрозы, шипит и плюется, разрезая воздух. Но я остался на месте. У меня хватило времени ровно на то, чтобы один раз сглотнуть, и мяч с треском скрылся в моей перчатке.

Сила удара оказалась такова, что толкнула меня назад; чтобы удержаться на ногах, я был вынужден отступить на пару шагов. Я засунул руку в перчатку, потрогал пойманный мяч и ощутил тепло, пульсировавшее в нем сквозь сыромятную кожу.

– Кори! – кричал мне Дэви Рэй, приложив руки ко рту рупором. – Кори!

Я понятия не имел в тот момент, что мне кричит Дэви, да не настолько это было важно. Я пребывал в трансе. Немо Керлисс обладал неземной, сверхъестественной рукой. В какой мере это было дано ему от природы, а чего он достиг самостоятельными тренировками, я не знал, но одно выглядело несомненным: в лице Немо я видел то редкостное сочетание силы броска и меткости глаза, которое поднимало его на высоту, недосягаемую для остальных смертных. Он был парень что надо, своего рода гений.

– Кори! – на этот раз кричал и Джонни. – Смотри, сзади!

– Что? – непонимающе переспросил я.

– Сзади! – повторил Джонни.

Я услышал тихое шуршание, похожее на звук кос, рассекающих воздух на пшеничном поле, и мгновенно обернулся.

Они уже были рядом.

Гота и Гордо Брэнлины, злобно ухмыляясь, катили ко мне на своих черных велосипедах. В высветленных перекисью волосах братьев играло солнце. Налегая на педали, они мчали ко мне сквозь высокую, по колено, сорную траву, росшую за выстриженными окраинами поля. Зеленые кузнечики и черные полевые сверчки спасали свои жизни, разлетаясь во все стороны из-под скрежещущих колес. Первым побуждением было обратиться в бегство, но ноги отказались мне служить. Братья Брэнлин остановились по обе стороны от меня, Гота справа, а Гордо слева. На костлявых лицах братьев блестел пот, а взгляды их злобных глаз проникали мне в самую душу. Где-то в лесу за моей спиной хрипло каркнула ворона, будто сам дьявол насмехался надо мною.

Гота, старший из братьев, четырнадцати лет, протянул руку и ткнул указательным пальцем в мою бейсбольную перчатку:

– Что ты с ней делаешь – шарики катаешь? А, Кори?

Тон, которым был задан вопрос, придавал ему отвратительно грязный и унизительный смысл.

– Своишарики он катает, – подхватил Гордо и мерзко захохотал.

Ему было всего тринадцать, но он почти не уступал в росте брату. Брэнлины не отличались особой статью или силой, но оба были жилисты и быстры, как гончие. Лицо Гордо украшали два шрама – между бровями и на подбородке: это свидетельствовало о том, что он знаком с болью и видом крови. Он посмотрел на «дом» и окинул взглядом Джонни, Дэви Рэя и Немо:

– А это еще кто, мать его, такой?

– Это новенький, – ответил я. – Его зовут Немо.

– С виду полный придурок, – проговорил Гота. – Пошли, Гордо, позырим на придурка.

Гордо тоже воззрился на Немо, и я заметил, что в глазах Брэнлинов появилось что-то волчье, словно они учуяли кровь беззащитного ягненка. Гота, нажав на педали, покатил к «дому». Гордо неожиданно ударил снизу по моей бейсбольной рукавице, так что мяч вылетел и упал на землю. Как только я наклонился, чтобы поднять мяч, он сплюнул мне в волосы комок жвачки. Потом как ни в чем не бывало покатил вслед за братом.