Жизнь мальчишки - Роберт Маккаммон (1991)

Развернувшись, девушка обратилась в бегство. И я ее не виню. Если бы кто-то растоптал мой новенький приемник прямо у меня на глазах, мне тоже вряд ли захотелось бы с ним обниматься.

Преподобный Блессет, развернувший в прошлом году кампанию против ритуала, совершаемого Леди на мосту с горгульями в Страстную пятницу, теперь обратил свой лик к присутствовавшим:

– Вы видели это? Бедное дитя было настолько смущено, что оказалось не в состоянии отличить благо от греха! И я объясню вам почему. Потому что она наслушалась этого визга, этого дьявольского музыкального мусора!

С этими словами он указал пальцем на останки радио у своих ног.

– Кто-нибудь из вас удосужился узнать, что отравляет уши наших детей этим летом?

– Похоже на жужжание пчел, облепивших осла! – сказал кто-то.

Все засмеялись.

Оглянувшись, я увидел мокрого от пота Дика Моултри; его рубашка на груди была вся заляпана соусом для барбекю.

– Смейтесь, если хотите, но, когда вы предстанете перед Господом, вам станет не до смеха! – в ярости выкрикнул преподобный Блессет. Не помню, чтобы он когда-нибудь говорил нормальным голосом. – Но стоит вам послушать эту песню, и волосы у вас на голове встанут дыбом, как встали у меня!

– Да будет вам, преподобный! – подал голос мой отец. – Это же просто песня!

– Просто песня? – Блестящее от пота лицо преподобного Блессета мгновенно повернулось к моему отцу, пылающие гневом серые глаза настолько налились кровью, что могло показаться, будто их нарисовали. – Просто песня, говоришь, Том Маккенсон? Что ты ответишь, если я скажу, что эта «просто песня» подрывает мораль наших детей? Что она вызывает у них греховные сексуальные желания, подталкивает к безумным гонкам по улицам на автомашинах, учит их злу большого города? Что ты скажешь на это, Том Маккенсон?

Отец пожал плечами:

– Если вы сумели разобрать все это, прослушав песню один раз, то у вас уши, как у гончей. Лично я не понял из этой песни ни слова.

– Ага! Вот в этом и заключаются проделки Сатаны! – Преподобный Блессет ткнул отцу в грудь указательным пальцем с соусом барбекю под ногтем. – Грех пробирается в головы наших детей, а они даже не понимают, что слушают!

– В самом деле? – спросил отец.

К тому времени мама подошла к нам и встала рядом, взяв отца за руку. Он никогда особо не уважал преподобного, и мама боялась, что отец может выйти из себя и наговорить лишнего.

Преподобный оставил в покое моего отца и снова обвел глазами толпу. Если на свете и есть что-то, способное привлечь внимание людей, то это крикун, пугающий Сатаной; кажется даже, что в воздухе разносится его запах, как от горелого мяса.

– Добрые христиане, призываю вас прийти в среду вечером, в семь часов, в Свободную баптистскую церковь, вы сможете собственными ушами услышать все то, о чем я говорю!

Взгляд преподобного скользил по лицам людей.

– Если вы любите Господа, наш город и ваших детей, разбивайте любое радио, когда услышите, что из него льются эти помои!

К моему разочарованию, несколько человек с горящими от возбуждения глазами поддержали преподобного одобрительными возгласами:

– Восславим Господа, братья и сестры, восславим Господа!

Преподобный Блессет стал пробираться сквозь толпу, хлопая людей по плечам и спинам, пожимая на ходу руки.

– Он мне всю рубашку соусом испачкал, – проговорил отец, разглядывая пятно.

– Пойдем отсюда. – Мама потянула отца за руку. – Давайте посидим в тени.