Дни Солнца - Андрей Хуснутдинов (2021)

– Да, знают. Чего там… А не знают, так догадываются. Но еще они знают, что было в порту и в гостинице. Но главное, знают, что после Ивана вы получаете равные, если не большие, права с его высочеством. Вот их диспозиция. И вы хотите знать то, что они хотят, чтобы вы знали. Но знайте и вот что: запираясь, Зельду вы, может, и спасете, а ее погубите наверняка.

– Ее они не получат ни в коем случае.

– Почему вы так уверены?

– А зачем вам знать?

Шабер начал что-то отвечать, но он оборвал его:

– И если вы там и все всё знаете, то странно строить планы на меня – с моими бóльшими правами – и пробовать мстить мне. Потому что в таком случае я не прощу никого… – Шабер опять хотел ответить, и Андрей опять не дал ему раскрыть рта: – Так и скажите: если с головы Зельды и тем более с ее головы упадет хотя бы… – У него вдруг заперло горло, он закашлялся.

– Вы так говорите, как будто тут у них есть своя воля! – вклинился Шабер.

– У кого нет воли? – спросил Андрей. – У Факультета?

– Ну как вы не понимаете… – Шабер перешел на молящий, вкрадчивый полушепот. – Оставить все как есть – это значит для них подписать приговор всему, на чем они стоят. И, если уж на то пошло, да – сейчас не распоряжаемся ни мы, ни папа. Сейчас тут выступают такие… – Он помолчал, подбирая слово, но только ахнул с досады. – …вы даже не представляете! Пусть Государыня гениальна: чтобы спрятать ее здесь, среди этого балагана в миллиарды, который делали, чтобы только отвести глаза от нее там, на материке, – да, этого никто из них не ждал. Но Государыня выиграла дни. А теперь счет на минуты идет.

– Зачем им она?

– Им – ни за чем.

– То есть?

– Они ее ищут, как вы ищете название болезни. Но они знают свою статью.

– Какую еще статью?

– Да как они могут терпеть то, что отменяет их? Как это может быть? Что такое место под солнцем? Я удивляюсь, ей-богу, как нас тут еще не разбомбят в щепу, а вы…

Мотая головой, Андрей опять уставился в черный календарик. В эфире как будто что-то беспрестанно рвалось.

– Я и спрашиваю: что они собираются делать с ней?

– А что они делают в таких случаях? Почитайте хотя бы Евангелия. Но с поправкой на все это нынешнее… на рациональное это паскудство с микроскопами и скальпелями…

– Они не могут так просто взять и… убить ее.

– Еще как могут. И, уж конечно, не просто так. То есть я не назвал бы это убийством.

– А что это?

– Да что угодно. Ритуал. Вивисекция.

– Что?

Шабер, засопев, понизил голос:

– Камлания при работающем сердце. Довольны?

Андрей ткнулся плечом в стену и глядел на помаргивающий фонарь. За решеткой вентиляции в стене лежало что-то настолько обросшее грязью, что было не понять, ветошка это или притаившееся живое существо.

– Половина шестого, – сказал Шабер.

Андрей перевалился на спину.

– Лембке, я все-таки не пойму, ей-богу. Вы говорите про Зельду, говорите про паром, но…

– Дом мальтийского посланника, – чуть не выкрикнул Шабер. – Дом мальтийского посланника! Теперь – довольны?

– Что?

– Она приедет сюда, ко мне! Вы представляете?

Андрей обмер.

– Вы серьезно?

– …Вы поддакиваете моей паранойе, – продолжал, все более раздражаясь, Шабер. – А я еще давеча сказал, что стрелок будет здесь и будет охотиться за нами. И что вы теперь скажете? Говорите, странно, что Факультет хочет мстить вам. Но это не месть! Боже мой! Это – принцип, воздух для них! Прощать для них – то же самое, что стреляться. Вы, ей-богу, сидите на Факультете в какой-то ширме с солдатиками. А настоящий Факультет – вот он, еще только подбирается к вам. Как хотел, он не может по вам ударить, да. И он заменил вас Зельдой. Но он даже не подумал отступить от своего. И вы по-прежнему должны быть наказаны – у меня и заодно со мной… Вы слышите?