Итоги - Нил Шустерман (2019)

Коулмал выхватила список и прочитала выбранное наугад имя:

– Жнец Куросава. Он многие годы выступает против нашего региона и постоянно подвергает оскорблениям наше Высокое Лезвие.

Роуэн скептически усмехнулся.

– И что? Вы хотите, чтобы я уничтожил жнеца только за то, что он невесть что болтает?

– Вы не вполне понимаете, – проговорил Трэвис и, смотря Роуну в глаза, спросил:

– А в чем проблема? Почему вы считаете это дело невыполнимым?

На протяжении всего разговора Константин молчал. Он стоял поодаль с похоронным выражением на лице. Жнец Люцифер очень тщательно выбирал объекты для жатвы. Если он находил в проблемном, как выразилась Коулман, жнеце какие-то оправдывающие его черты, пусть даже одну, он оставлял этого жнеца в покое. Константин лично знал по меньшей мере троих жнецов из списка. Эти люди не были жнецами самыми выдающимися, но вряд ли они заслуживали смерти.

– Прошу меня простить, – сказал Роуэн, – но если вы спасли меня для того, чтобы свести с кем-то счеты, лучше отправьте меня назад, на костер.

Затем он обратился к Константину.

– А вы? Вы – лицемер. Сначала вы охотились за мной потому, что я убивал недостойных жнецов, а теперь готовы отправить меня на это дело, потому что это вам выгодно.

Перед тем, как начать говорить, Константин сделал глубокий вдох.

– Вы забываете, что я был помощником Годдарда, – сказал он. – После того, что я увидел, я понял, что хватка, с которой он взял мир за горло, должна быть ослаблена любым возможным способом. Все жнецы в этом списке – сторонники Годдарда и адепты его философии. Вы начали свои огненно-кровавые бесчинства потому, что верили в то, что институт жнечества нуждается в капитальном ремонте. В выбраковке недостойных, если хотите. Хотя мне и не хочется признавать это, но вы были правы.

Неужели Константин произнес эти слова? Хорошо, что Гипероблако следит за погодой! При этих словах малинового жнеца ад должен был замерзнуть и покрыться коркой льда.

– Спасибо вам за то, что спасли мою жизнь, – сказал Роуэн Коулман и Трэвису, – но, как я и сказал, такого рода просьбы я не исполняю.

– Ну что я тебе говорил? – спросил Трэвис Жнеца Коулман. – Тогда план «б»?

Коулман кивнула. Роуэн содрогнулся при мысли о том, каким мог быть этот план «б», но никто из жнецов не достал нож, чтобы подвергнуть его жатве.

– После восстановления вы ни разу не спрашивали, что с вашей семьей, – сказала Жнец Коулман

Роуэн отвернулся. Да, все это время он боялся спрашивать о семье – не только из страха, что ему сообщат об их смерти, но и потому, что не хотел втягивать близких в то, во что попал; не желал, чтобы их использовали как фигуры в чьей-то шахматной партии.

– Если они живы, – предположил Роуэн, – то наверняка от меня отказались. Может быть, сменили имена, а может, и память. На их месте я бы так и поступил.

– Очень проницательное предположение, – сказала Коулман. – В общем, две ваши сестры действительно сменили имена, один из братьев заменил память, но все остальные члены семьи остались Дэмишами. Мать, дедушка с бабушкой и остальные братья и сестры.

– Вы что, мне угрожаете? – спросил Роуэн. – Вы собираетесь с ними что-то сделать, если я не соглашусь на ваше предложение?

Трэвис расхохотался.

– Придет же такое в голову! – сказал он. – Мы что, похожи на Годдарда? Мы никогда не убиваем невиновных. Конечно, если речь не идет о жатве.

– Я расскажу, что мы сделали, – сказала Жнец Коулман. – После того как вы потопили Стою, ваша семья переехала в наш регион из страха, что новое Высокое Лезвие Мидмерики, с которым у вас были, мягко говоря, натянутые отношения, их всех подвергнет жатве. Мы приняли их, и поскольку они с самого начала пользуются нашей защитой, то эту защиту мы и будем им обеспечивать – вне зависимости от решения, которое вы примете.

После этих слов Коулман повернулась к Трэвису.

– Приведите их, – сказала она.