Тьма императора - Анна Шнайдер (2021)

Тадеуш оказался прав – через три месяца Виктории полегчало, и она прекратила скандалить по любому поводу. Однако прежней так и не стала. К удивлению Арена, жена вдруг начала проявлять нетерпимость к нетитулованным магам, в том числе к Тадеушу, да и вообще к простым людям. Она словно делила всех на достойных и недостойных своего величия – аристократы были достойны, остальные – нет.

Арен пытался понять, в чем дело, но не преуспел – при малейшей попытке поговорить на тему титулованности Виктория начинала так истерить, что император решил не тратить на это ни силы, ни время.

То же самое касалось и ее патологической ревности – Арен совершенно не понимал, откуда она взялась, ведь он не давал ни малейшего повода. Но Виктория словно не слышала его доводов. Она поджимала губы, отворачивалась, делала вид, что все в порядке, – но, если рядом с императором вдруг оказывалась какая-нибудь симпатичная молодая девушка, ревность в жене вспыхивала молниеносно. Что ж, Арену в целом было безразлично, сколько лет окружающим слугам и какого они пола – поэтому он, чтобы не раздражать супругу, нанимал себе только женщин в возрасте или мужчин.

Он давно привык к ревности Виктории, как привыкают ко всему, что нельзя поменять, как ты ни старайся. Привык к ее нетерпимости по отношению к нетитулованным. Привык к скачкам настроения, которыми Виктория особенно страдала во время беременности.

Арен привык к ее нелюбви. Да и не только к ее. Агата – его погибшая невеста – своего жениха тоже не любила. Ей даже не слишком-то льстило, что он Альго, она просто уступила уговорам отца и матери и согласилась стать женой Арена. А потом и вовсе влюбилась в другого человека.

– Я так жалею, что дала слово выйти за тебя замуж! – говорила она, качая головой, и Арен ощущал – не врет. Было больно, но он надеялся, что сумеет растопить ее сердце.

Кто знает, может, и сумел бы, если бы Агату не убили.

Никогда в жизни Арен не ощущал по отношению к себе таких ярких и пылких чувств, как накануне, когда он коснулся Софии. Девушка вспыхнула ласковым пламенем, на секунду опалившим его сознание, и это оказалось очень приятно. Безумно приятно.

Он легко мог представить себе, как она будет вспыхивать дальше, если он позволит себе больше. И это хотелось не только представлять, а ощущать на самом деле. На самом деле сделать своим этот маленький огонек.

Но Арен слишком хорошо понимал, что будет после. Слезы, сопли и увольнение. Нет уж, София нужна ему в качестве аньян, ее приняли наследники – значит, аньян она и останется.

А влюбленность у нее со временем пройдет, в этом Арен ни капли не сомневался. Пока София видела императора исключительно в выгодном и добром свете, но в дальнейшем, как только она узнает его чуть лучше, поймет: уважать можно, но любить не за что.

Слишком много в нем тьмы.

Погода с утра была прекрасная, и София предложила детям сначала немного погулять, а потом поучиться игре на фортепиано и рисованию.

– Погулять в оранжерее? – спросили наследники хором.

– Нет, я думаю, не стоит, – ответила она мягко. – Ваша мама все-таки работает, она не может отвлекаться каждый день. Давайте сегодня просто погуляем. Покажете мне парк? Он большой, а я совсем ничего не видела.

Уговаривать детей долго не пришлось – они и сами хотели на улицу, к солнышку и начинающим пробиваться листочкам.

– А в плятки поиглаем? – спросил Александр, и София на миг растерялась. Защитница, она совсем забыла обсудить с императором возможные игры! Что же это такое? Никогда раньше не забывала! А прятки – игра для аньян сомнительная, очень многие родители не хотят, чтобы их детей теряли из виду, а во время пряток это неизбежно.

– Лучше в классики поиграть. Сначала их надо будет нарисовать, а сегодня, смотрите, какое солнышко – дорожки наверняка все сухие. Нарисуем с вами волшебные классики.

– Волшебные-э-э? – протянули дети, тут же забыв про прятки.

– Да. Увидите сами. Пойдем!