Грань времени - Райса Уолкер (2014)

Кирнан переносит стабильную точку Копенгагена на свой ключ, а затем возвращает мне «Журнал». Наверное, это глупо, но теперь мне гораздо легче. Кэтрин была не в состоянии стабилизировать и рассмотреть дисплей, ну и Коннор, конечно же, ничего не увидел. Я знала, что мне это не померещилось, но все же приятно осознавать, что теперь не только я одна видела это убийство.

Кирнан все еще в своем купальном костюме Будини, и волосы его ежиком торчат вверх. Он барабанит пальцами по краю своего ключа ХРОНОСа, прежде чем вывести изображение, чтобы взглянуть еще раз.

Для него прошло всего несколько минут с тех пор, как мы с ним вернулись из парка Норумбега – я выбрала это время, потому что точно знала, что он будет в комнате. Но, когда я уходила отсюда в прошлый раз, он весь был мокрый после своего трюка, а сейчас это далеко не так.

Я уже собираюсь спросить почему, когда он говорит:

– Ты уверена, что никто не забрал ключ Меллера после того, как его застрелили?

– Уверена настолько, насколько это вообще возможно, если не просматривать каждую секунду записи. Следующие три часа я смотрела с перемоткой в тридцать секунд, пока садовник не нашел его тело и не вызвал полицию. До появления садовника в кадре можно увидеть лишь птицу и случайный листок бумаги, пролетающий мимо. Нам нужно вернуться к началу и посмотреть все полностью, чтобы убедиться, но…

– Я разберусь. Когда мы вернемся из Атенса.

– Спасибо… – говорю я, но что-то в его голосе останавливает меня. С чем именно он собирается разобраться? Понаблюдает за стабильной точкой в реальном времени без переметок? Или…

– Что ты имеешь в виду?

Он молча смотрит на меня.

– Нет. Ни в коем случае. Не смей забирать этот ключ. Боже, там в саду кто-то разгуливает с пистолетом.

– Да ладно тебе, Кейт. Я бы только глазом моргнул, схватил ключ и вернулся прежде, чем кто-нибудь успеет прицелиться и выстрелить. Насколько нам известно, в КГБ заметили, что Меллер околачивается возле российского посольства, и решили, что он шпион. Даже если в этом саду спрятался Саймон или любой другой кирист, чего, повторяю, мы не знаем наверняка, они не ожидают увидеть меня…

– Бред собачий, Кирнан! Мы не знаем, чего они ожидают. Они следят за нами. Не только за тобой, не только здесь, но и за мной тоже. И Пруденс, похоже, не нравится то, что она видит.

Он приподнимает брови в немом вопросе, и я рассказываю ему о предупреждении Евы на вечеринке.

– В общем, если только у них нет камер в доме Кэтрин, что, по словам Коннора, невозможно, они либо видели меня здесь, в твоей квартире, либо в тот день, когда мы гуляли по Бостону.

Я прерывисто вздыхаю, прежде чем продолжить, слова вырываются сами собой.

– Или, что еще более вероятно, когда мы отправились в парк Норумбега. И пожалуйста, не напоминай мне, что пытался остановить меня от того путешествия. Я была не права, ясно? Давай просто примем как данность, что я невероятно глупа и это все моя…

Кирнан пододвигается ближе, мягко сжимая мои руки в своих, и моя фраза обрывается на полуслове. Этим и правда можно легко меня заткнуть, потому что я всегда использую свои руки для большей выразительности, когда сильно взволнована. Удивительно, что никто не делал этого раньше. Но когда я смотрю на лицо Кирнана, понимаю, что он уже делал это раньше. И не раз, судя по выражению его лица.

Он смотрит на мои руки и проводит большим пальцем по пластырю на моем указательном. Второй пластырь я где-то потеряла, и он тянет эту руку к себе, прижимаясь губами к исцарапанным костяшкам. Когда он снова поднимает на меня взгляд, в его глазах почти собрались слезы.