Сущностные лампы мерцают, расцвечивая зал зеленым. Повстанцы уставились в тоннель, пытаясь понять, что приближается. Пара из них расположилась по сторонам от двери, пока остальные выстроились в ряд, агрессивно выставляя перед собой зазубренные шесты и получившие новое применение инструменты.

Вред стоит вместе с ними; он безоружен, если не считать раздраженно брыкающегося свертка.

В помещение проникает острие зловеще гудящего меча. Странник следует за ним.

Когда свет ламп очерчивает его, Тина вопит и уволакивается к дальней стене, припадая на раненую ногу.

– Не дайте ему тронуть меня!

– Он не за тобой пришел, – бормочет Вред, но его слова остаются без внимания.

– Убирайся отсюда, – требует один из бойцов сопротивления, указывая шестом на дверь. – И мы не причиним тебе вреда.

Странник качает головой, его глаза сосредоточены на малыше. Он делает шаг вперед.

Бунтари обмениваются встревоженными взглядами. Оружие неуверенно подрагивает в руках. Среди повстанцев нет слабых, такие бы просто не смогли выжить

в Вердигрисе, но самые сильные из отряда ушли помогать их предводительнице в поисках драгоценного вооружения. И смелость ушла вместе с ними.

Странник делает еще шаг, поднимая меч. Низкая нота входит в резонанс с движением, посылая вперед волну звука. По спинам пробегают мурашки, сущностные лампы мерцают; их неестественное пламя изгибается в танце, будто волна звука вот-вот его задует, но затем светильники снова выплевывают ровные огоньки. Бойцы отступают, оставляя между Вредом и приближающимся бродягой лишь пустое пространство.

– Держи, – говорит зеленоглазый, протягивая ему ребенка. – Я прошу прощения.

Он бы хотел сказать больше, объясниться, но слова умирают у него в горле, когда он встречается взглядом с бродягой.

Странник свободной рукой тянется к малышу.

Малыш тянется к Страннику.

Их пальцы почти соприкасаются.

Из-за двери раздается резкий щелчок.

– Ну уж нет, – сплевывает Джо. – Мелкого заберу я.

– Все кончено, Джо, – тихо отвечает Вред.

Стрелок потирает опухший от недавнего удара висок.

– Пасть завали!

Бродяга начинает разворачиваться.

– Ни с места! – кричит Джо. – И держи свой меч так, чтобы я его видел. Если эта гребаная хреновина хоть колыхнется, я тебя пристрелю.

Он испепеляет Вреда взглядом.

– А что до тебя, урод, так я тебе сейчас дыру прямо между твоих стремных глаз проделаю, лживый двуличный пиз…

Меч резко устремляется вниз в резком взмахе. Воздух звенит, Вред отпрыгивает назад, Тина прячет лицо, повстанцы настораживаются.

– Что? – вскрикивает Джо, не веря своим глазам. Его волосы встают дыбом, пока звуковая волна проносится мимо. – Думаешь, я шучу? Я…

Сущностные лампы гаснут, испуская хор вздохов.

– Убью тебя?

Крики тревоги смешиваются с приглушенными шагами.

Застыв от шока, Вред стоит в ожидании первого выстрела. Малыш ревет, крики отчетливо выдают его местоположение в темноте. Вред обвивает младенца всем телом, прежде чем вторая пуля задевает ему плечо по касательной, больно роняя его на бок. Третья пуля проносится у зеленоглазого над головой. По одной щеке Вреду ударяет холодный камень, по другой – детский кулачок.

Один из бунтарей вновь зажигает лампу, и звуковой хаос обретает осмысленность.

Люди забиваются в углы, стараясь сжаться посильнее.

Странник, что подбирался к врагу, припав к земле, поднимается и бросается в атаку.

Удивленное лицо Джо искривляется в улыбке. Расстояние между ними больше длины меча. Он стреляет, пока бродяга заносит оружие.

Пуля встречается с клинком, вспыхивая искрами, и отскакивает вверх, не причиняя никому вреда.

Странник все еще слишком далеко, он застыл с высоко поднятым мечом и открытым телом.