Противостояние - Александр Чернов (2021)

Спустя пару минут после возвращения «Якумо» в строй, что было встречено громовым «Банзай» на японский крейсерах, «Рюрик» получил снаряд, чуть не решивший его судьбу. Казалось, что противостояние этих двух кораблей вышло за рамки обычной перестрелки воюющих сторон и перешло в область чего-то личного. Не успев даже занять свое место, «Якумо» всадил шестидюймовый снаряд в рубку «Рюрика». От полного уничтожения его командование спасла зауженная амбразура и снятый «грибок»-козырек, исправно отражавший осколки в рубки русских кораблей всю эту войну в мире Петровича.

Но даже улучшенная конструкция рубки не смогла уберечь всех. Убиты были рулевой квартирмейстер Приходько, один из сигнальщиков, а старший штурманский офицер Солуха получил осколок в бок и был, несмотря на отчаянные попытки остаться в рубке, отправлен в лазарет. Мичман Иванов с пробитой в трех местах рукой остался на посту. Командир крейсера Трусов был ранен двумя осколками в лицо. Один распорол правую щеку, а второй, раскрошив предварительно бинокль, выбил капитану первого ранга передние верхние зубы. Оставшись после перевязки в рубке, Трусов теперь изъяснялся настолько невнятно, что ему приходилось свои приказы дублировать жестами…

Едва на «Рюрике» справились с поражением рубки, как с того же «Якумо» прилетел роковой снаряд. Даже лишившись кормовой башни и потеряв от огня «Рюрика» три из шести шестидюймовок левого борта, японский крейсер смог отправить в нокдаун своего оппонента.

Восьмидюймовый снаряд из орудия носовой башни, которая тоже перешла на стрельбу бронебойными, проник в румпельное отделение «Рюрика». И взорвался, не только размолотив рулевую машину, но и погнув тяги привода пера руля, А сам руль оказался заклиненным в положении тридцать градусов «право на борт». Дедушка «Рюрик» резко рыскнул вправо, вывалившись из линии в сторону противника.

* * *

В рубке «Варяга» Руднев, не отрывавший взгляда от «Идзумо», как раз воскликнул «Есть» по поводу очередного взрыва в носовой оконечности японского флагмана, который уже сбавил ход до 16 узлов. Его радостный возглас почти совпал с выкриком-всхлипом Вандокурова: «Рюрик!..» Сигнальный квартирмейстер с левого крыла мостика наблюдал за следующими за «Варягом» русскими кораблями. Мгновенно высыпавшие на мостик из рубки офицеры сквозь дым разглядели, как «Рюрик» выкатывается из строя и закладывает явно неуправляемую циркуляцию в сторону противника. Фраза Руднева «опять старику не повезло, наверное, и у кораблей есть карма»[10] осталась без внимания товарищей офицеров.

С «Варяга» было видно, как «Рюрик», управляясь машинами, медленно возвращается на первоначальный курс. Увы, с заклиненным в положении «право на борт» рулем, он не мог идти прямо со скоростью более шести узлов. Видя бедственное положение русского корабля, к нему, как стая гиен к раненому льву, устремились японские бронепалубные крейсера.

Камимура хотел было приказать командующему ими Того-младшему, держащему флаг на «Наниве», атаковать хвост русской колонны. Но к тому моменту «Идзумо» уже не мог нормально отдавать приказы – поднять сигнал на фок-мачте было невозможно, а растянутые на ограждении мостика флаги были не видны с расстояния шести миль. Именно там, позади японской боевой линии с небольшим отставанием и болтались японские бронепалубники, дисциплинированно выполняя ранее отданный Камимурой приказ.

Они ждали момента, когда смогут заняться добиванием вышедших из строя русских крейсеров. И наконец-то дождались: выпавший из строя «Рюрик», который сейчас, неуклюже виляя (в румпельном отделении ныряющие к перебитым тягам матросы отчаянно, но пока тщетно пытались поставить перо руля прямо, отчего крейсер рыскал то вправо, то влево), пытался следовать за эскадрой, показался Того-младшему законной добычей.