Изнанка - Самат Бейсембаев

Еще пару секунд он не обращал на меня внимания, наблюдая за своими людьми. Наконец, убедившись в чем–то, он повернулся ко мне. Некоторое время осматривал меня, проведя взглядом с пят до макушки. У этих военных, что у всех взгляд такой одинаково пронизывающий, что аж до мурашек?

— Что стоишь? — то ли рыкнул, то ли крикнул он, — Быстро пошел туда, — и указал в сторону тренирующихся.

— Но я…

— Закрыл рот и быстро пошел туда. Ты что считаешь себя легионером? — на его лице отразилась гримаса злости. — Ты паршивый слизняк и сейчас мы начнем делать из тебя легионера.

Чего он такой агрессивный? Мне ничего не оставалось сделать, как подчиниться.

— Вы двое, — кивнул он ближайшим, — С ним.

Двое воинов, которым он отдал приказ, пришли в движение и стали так, что один оказался передо мной, а другой сзади, готовые к бою.

— Но у меня ничего нет, — попытался я снова возразить.

— На поле битвы своему врагу ты тоже скажешь, что у тебя ничего нет? Дерись, как это сделал бы любой настоящий легионер, — голос центурия не терпел возражений.

Вот же влип. Ладно, драка так драка. Хотя это дракой не назвать, потому что первый же удар деревянным мечом рассек мне бровь. Не успел я опомниться, как на меня посыпались удары. В печень, по спине, в челюсть, удар в колено заставил припасть на одну ногу. Последующий удар ногой в солнечное сплетение окончательно уложил меня на землю. Через какое–то время я уже перестал понимать, куда меня бьют. Я просто лежал, обхватив голову руками на земле и молился, чтобы все это закончилось быстрее.

— Вставай и бейся до конца, — услышал я голос центуриона. Но вставать не хотелось, да и не мог. Я просто лежал, всхлипывая от собственной крови. — Слизняк. Но ничего, мы еще сделаем из тебя мужчину, — и последнее что я увидел, перед тем как погрузился во тьму, это подошва его сапога.

* * *

Во рту стоял привкус металла, и очень сильно хотелось пить. При малейшем движении, сразу в теле отдавались боли, но я все же с трудом решился открыть слипшиеся глаза. И это движение принесло мне столько боли, словно прямо в мозг вгоняли иглы.

Серый, хлопковый потолок палатки. Значит, я все еще в легионе. Сразу начали возвращаться последние воспоминания, а вместе с ними чувство стыда. Быть избитым в первый же час своего пребывания. Мда, не самое лучшее начало моей военной карьеры.

Послышались чужие шаги, и в голове снова отдало болью, от чего я поморщился.

— Прости, знаю, что больно, — заговорил подошедший человек, — Хотя ты еще в относительно хорошем состоянии. Для других новичков из центурий Легаса судьба была еще более жестокая. Не зря же его одуванчиком прозвали. На, выпей, — поднес он трубочку к моим губам. Живительная влага придала мне немного сил, и я смог рассмотреть сидящего передо мной: весь в белом, прямо полная противоположность легионерам с их униформой. Мягкий взгляд, даже заботливый я бы сказал. Рост примерно, как у меня. Правда, из сидячего положения это трудно определить. Человек возрастной; лицо морщинистое, а голова уже практически покрыта сединой. Дал бы ему лет пятьдесят. Слишком стар для армии, посетила меня мысль.

— Вы…вы слишком стары для армии, — кое–как напрягаясь, я выдавил из себя.

— Ну, кто–то же должен присматривать за этими сорвиголовами, — хмыкнул он, — Кстати, я Торфус — местный врачеватель. Можешь ничего не отвечать. Сейчас тебе необходим отдых и сон. Не пройдет и пары дней, как мы вернем тебе твои силы.

Он, наверное, пошутил на счет пары дней. Меня так отделали, что думаю пару недель, если не месяцев, мне точно необходимо, чтобы вернуться к тому каким я был до прибытии сюда. Хотел бы ему ответить, но, даже не успев додумать мысль, я погрузился в сон.

Проснулся, и уже не ощутил той всепоглощающей боли. Более того, я даже смог подняться с кровати и немного пройтись. Правда через несколько шагов в глазах потемнело, и закружилась голова. Слабость все еще никуда не ушла.