The One. Единственный - Джон Маррс (2020)

Говоря это, она дернула Мэнди за руку. Та потеряла равновесие и покачнулась вперед. И хотя прежде, чем ноги под ней подогнулись, успела ухватиться за парапет, грузное тело помешало ей вовремя остановить падение, и она налетела лбом на балясины. По лицу тотчас потек теплый ручеек крови. Опершись одной рукой о парапет, другой Мэнди потрогала рану. Та оказалась глубокой. От страха ей сделалось дурно.

– Я сейчас вызову «Скорую»! – крикнула Хлоя и побежала вниз за телефоном.

– Стой смирно, глупая девчонка, – сказала Пэт и, вытащив из рукава бумажный носовой платок, приложила его ко лбу Мэнди. – И как только ты могла так рисковать моим внуком?

– Это все из-за вас и вашей лжи! – ответила Мэнди сквозь слезы.

– Мы могли бы быть счастливы вчетвером. Честное слово, ты для меня как вторая дочь. Но ты не должна совать нос в дела, которые тебя не касаются. Нравится тебе это или нет, но я буду участвовать в жизни твоего ребенка. Никто – ни ты, ни один суд в этой стране – не отнимет у меня моего внука.

Испуганная и растерянная, Мэнди хотела одного: поскорее оказаться как можно дальше от Пэт. Оттолкнув от себя ее руку, она вновь потянулась за чемоданами. Но стоило ей сделать лишь один шаг, как ноги под ней подкосились, и она полетела вниз, разбив при этом о балясины и без того уже раненную голову. Рухнув, скатилась по ступенькам и бесформенной грудой – ничком, без чувств – осталась лежать на полу.

Глава 82

Кристофер

В ноздри Кристоферу ударили ароматные молекулы каштановых волос Номера Двадцать Девять и, растворившись в слизистой, послали сигнал в мозг. Но что-то во фруктовых ингредиентах ее дешевого шампуня оттолкнуло его, и насколько он помнил, это был первый случай, когда запах произвел на него столь негативный эффект.

Ему хотелось покончить с этим делом как можно быстрее, однако кожа на ее шее оказалось тонкой; он же затянул проволоку слишком туго, отчего та сильно врезалась ей в кожу. Тогда Кристофер немного отпустил удавку, испугавшись, как бы та не повредила ей сонную артерию: тогда все вокруг будет забрызгано фонтаном крови. Чтобы убрать каждую микроскопическую каплю, потребуется уйма времени; Кристофер же был не в том настроении.

Увы, слегка ослабив удавку, он был вынужден ждать мучительных восемь минут – он засек время, – пока женщина окончательно не потеряет сознание и не упадет на пол. Ей следует воздать должное, она оказала ему достойное сопротивление – лягалась, царапалась, пыталась укусить. Но Кристофер слишком хорошо помнил, как Номер Девять укусила его за большой палец, и не терял бдительности. В конечном итоге опыт и элемент неожиданности, которые были на его стороне, сделали свое дело. Дуэль завершилась его победой.

Кристофер опустился вслед за обмякшим телом на пол и снова обмотал проволоку вокруг шеи – туго, но не слишком, чтобы только окончательно перекрыть доступ кислорода к мозгу. В течение пары секунд, увидев свое отражение в стеклянных дверях, он наблюдал, как охотник окончательно добивает свою добычу, слившись с ней словно в некоем жутковатом танго, но затем отвернулся. Он не узнал себя прежнего.

Из горла Номера Двадцать Девять вырвался предсмертный писк, такой же противный, как и запах ее волос. Кристофер проигнорировал слизь, капавшую из ее носа, равно как и пену, выступившую в уголках рта.

Как только жизнь покинула ее, он ослабил хватку и устало лег с ней рядом, глядя в потолок. В голове его роились образы другой женщины из его списка. Номер Двадцать Семь не выходила у него из головы и вообще стала для него поворотным моментом. Благодаря ей и Эми психопат постепенно развивал в себе эмпатию и совесть.

Номер Двадцать Семь была мертва уже почти целых три дня, когда Кристофер вернулся к ней на кухню, чтобы оставить на ее груди поляроидный снимок Номера Двадцать Восемь. Это был единственный случай в его жизни, когда он пришел в шок и одновременно был загипнотизирован увиденным.