The One. Единственный - Джон Маррс (2020)

После работы они обычно проводили тихие домашние вечера в доме Тима в Лейтон-Баззарде. Дважды в неделю Элли посылала за ним машину, и тогда они проводили время в ее лондонском таунхаусе. Правда, будучи в доме, который создала для себя, она нередко ощущала неловкость. Пять тысяч фунтов стерлингов, потраченных на один рулон обоев, итальянский мраморный пол, кинотеатр в подвале, которым она редко пользовалась, – все это напоминало ей о том времени, когда красивый дом был в ее глазах эквивалентом полноценной жизни.

Элли не только сократила свой рабочий день – она взяла за правило уходить с работы ровно в шесть часов, – но также перестала посещать модные лондонские рестораны, предпочитая им небольшие провинциальные пабы, где транслировали воскресные футбольные матчи, а вечера проводила, свернувшись калачиком на диване перед телеэкраном. Лишь присутствие Андрея и его коллег, несших вахту в машинах у дома Тима, напоминало ей, что их отношения трудно было назвать обычными.

– Мы почти приехали, – объявила Элли, когда они свернули на улицу, где прошло ее детство. В дербиширском пригороде, где она провела первые восемнадцать лет своей жизни, мало что изменилось. Построенные в пятидесятых годах домики практически не тронул прогресс, лишь кое-где владельцы заменили деревянные рамы на ПВХ и замостили газон брусчаткой, чтобы выкроить место для большего числа автомобилей. Когда Элли была подростком, ее окружала безопасная, комфортная среда, и ей было стыдно, что она отвернулась от родных стен и улиц, где прошли ее детство и юность.

– Боже, к нам пожаловала сама королева! – крикнула с порога ее сестра Мэгги и, широко распахнув объятия, прижала к себе младшую сестру. – И она привезла с собой кого-то еще!

В гостиной раздались ликующие возгласы, и вся семья и соседи выбежали встречать высоких гостей. Из стереосистемы на всю мощность звучали хиты группы «Тэйк Зэт», а над дверями красовался транспарант с надписью «С семидесятилетием, мама». К стене был придвинут накрытый салфетками обеденный стол, уставленный угощениями, пластиковыми стаканчиками, столовыми приборами и бумажными тарелками.

– О, дайте мне взглянуть на вас, – продолжила Мэгги и, бесцеремонно схватив Тима, развернула его, как манекен, чтобы все могли его оценить. – У тебя губа не дура, – сказала она Элли, беря сестру за руку.

– Иди ко мне, моя девочка, – войдя, мать улыбнулась и окинула Элли придирчивым взглядом с головы до ног. – Тебе срочно требуется хороший обед, ты стала просто кожа да кости. А кто этот красавчик?

– Это мой друг, Тим, – ответила Элли.

– Рад познакомиться с вами, миссис Стэнфорд, – начал тот, протягивая ей руку.

– Зовите меня Пэм, – ответила она. – А теперь давайте выпьем, и вы расскажете мне о себе. По крайней мере, у вас нормальный вид. Видели бы вы последнего, которого она привозила сюда! Этот типчик провел весь день, осматривая дома, – все пытался вычислить, за сколько он мог бы их скупить. Заносчивый мерзавец!

Весь следующий час Тима, как экспонат, водили по дому из комнаты в комнату, незнакомые люди вручали ему напитки и знакомили с членами семьи, чьи имена он ни за что не вспомнил бы на следующий день. Он потанцевал с двумя младшими племянницами Элли, поболтал о футболе с ее зятьями, для него была организована экскурсия по недавно построенному сараю ее отца. Стоя в сторонке, Элли с гордостью наблюдала за происходящим, напоминая себе, что все-таки можно совмещать два разных мира – работу и личную жизнь.

– Извини, она не слишком допекла тебя? – дерзко спросила Элли, когда мать привела их на кухню.

– Вовсе нет, – Тим улыбнулся. – Я узнал все сплетни о том, кем ты была в детстве, – и судя по тому, что я услышал, форменной зубрилкой. И никакого намека на грудь, пока тебе не исполнилось семнадцать?

– Мама!