За закрытой дверью - Бернадетт Пэрис (2018)

– Стальные ставни, – пояснил он. – На каждом окне первого этажа. Даже если ты каким-то чудом выберешься из комнаты, пока я на работе, из дома ты точно никуда не денешься.

– Отпусти меня, Джек. Прошу тебя. Пожалуйста.

– С чего бы это? Знаешь, я думаю, мне тут с тобой будет весело, особенно если ты и дальше будешь пытаться сбежать. Хоть развлечешь меня, пока я жду Милли. – Он помолчал. – А то я уже начал жалеть, что не перевез ее сюда сразу после нашего медового месяца. Ты только представь – она уже могла бы приехать с минуты на минуту!

Я резко втянула воздух и крикнула:

– Думаешь, я позволю Милли приблизиться к этому дому? Или подпущу тебя к ней?

– По-моему, в Таиланде мы уже все обговорили, – скучающим голосом отозвался он. – Чем быстрее ты смиришься с тем, что дело сделано и тебе ничего не исправить, тем лучше для тебя. Обратного пути нет. Ты теперь моя.

– Даже не надейся, что тебе это сойдет с рук! Ты не можешь прятать меня вечно! От моих друзей, от наших друзей! Разве мы не договорились поужинать с Джайлсом и Мойрой, когда вернем машину?

– Я скажу им то же, что и воспитателю Милли (кстати, теперь ты не увидишь ее четыре недели). Ты подхватила в Таиланде какую-то особо стойкую кишечную инфекцию и плохо себя чувствуешь. А когда я позволю тебе встретиться с Милли, то буду наблюдать за каждым твоим движением и слушать каждое слово. Попробуешь намекнуть кому-то на происходящее – и вы с Милли обе заплатите. Твои друзья? Теперь, когда ты так счастлива в браке, у тебя просто нет на них времени. Ты перестанешь отвечать на письма, и они тебя забудут. Не сразу, конечно, но забудут. Поначалу я разрешу тебе поддерживать с ними связь, но буду проверять перед отправкой все письма – на случай, если ты захочешь написать лишнее. Хотя не думаю, что ты совершишь такую глупость.

До этого момента я нисколько не сомневалась, что смогу сбежать или по крайней мере рассказать кому-то о своем заточении, но от его спокойного тона во мне все похолодело. Он был непоколебимо уверен в том, что его план сработает, и я впервые усомнилась: удастся ли мне его перехитрить? Провожая меня обратно в спальню, Джек сообщил, что теперь я не получу еды до завтрашнего дня. Я вспомнила о Молли и какое-то время могла думать только о том, что он сделал с ней и что сделает со мной, если я опять попытаюсь сбежать. Я понимала, что рисковать сейчас нельзя, иначе разлука с Милли может растянуться на пять недель. Я представила, как Милли целый месяц будет переживать, что я не приезжаю, и на душе стало совсем скверно.

* * *Голодные спазмы в желудке навели меня на мысль изобразить приступ аппендицита: Джеку придется отвезти меня в больницу, а уж там я найду кому довериться. Еду он принес лишь на следующий день, как и обещал, да еще и поздно вечером. К тому моменту я не ела уже больше двух суток, так что трудно было удержаться и не проглотить все сразу. Схватившись за живот, я застонала и стала жаловаться на боль. Благодаря коликам все выглядело довольно правдоподобно.

Вот только Джек остался совершенно безучастным. На следующее утро я, сгибаясь пополам, попросила дать мне хотя бы аспирин, и он согласился. Правда, проследил, как я его глотаю. К вечеру я уже металась и извивалась на кровати, а ночью принялась колотить в дверь, пока он не пришел узнать, что за шум. Я убеждала его, что у меня адские боли, и просила вызвать скорую, но он отказался. Обещал только пригласить врача, если к утру мне не полегчает. Не такого результата я ждала, но это было лучше, чем ничего. Наученная в Таиланде горьким опытом, я понимала, что закатывать истерику нельзя ни в коем случае, и очень тщательно продумала все, что скажу доктору.