Смертельная белизна - Джоан Роулинг (2019)

В офис приходила Кинвара Ч. Говорит, вчера, когда стемнело, заметила в роще у дома мужчину с лопатой. Чизуэлл, по словам жены, запретил ей звонить в полицию, но она пригрозила все равно это сделать, если он сам не примет меры против нарушителей. Кинвара не в курсе нашего расследования. М. проч., верит, что я – Венеция Холл. Наконец, по нек. сведениям, в фонде «Равные правила игры» грядет проверка. Пытаюсь узнать доп. подробности.

От этого сообщения Страйк просто лез на стену. В данный момент его бы устроило только одно: конкретные улики против Герайнта Уинна, тем более что таблоид «Сан» уже раздувал дело Чизуэлла, отчего клиент дергался и не выходил из стресса.

По сведениям Барклая, Джимми Найту принадлежала десятилетняя «судзуки-альто», которая не прошла техосмотр и в настоящее время стояла без движения. Барклай допускал, что Джимми способен уехать за семьдесят миль от дома, чтобы под покровом темноты проникнуть в сад и в рощу к Чизуэллам, но Страйк считал это маловероятным.

Он, в свою очередь, рассматривал другой вариант: Джимми, скорее всего, засылает туда своих приспешников, чтобы те нагнали страху на хозяйку дома. У человека, выросшего в тех краях, наверняка остались там друзья-приятели. Еще одна версия, более тревожная, сводилась к тому, что Билли вырвался из темницы, реальной или мнимой, где, как он сообщил Страйку по телефону, его удерживали силком, и теперь, оказавшись вблизи старой отцовской хижины, вознамерился либо откопать младенца в розовом одеяле, чтобы доказать факт убийства, либо под воздействием какой-то навязчивой идеи покалечить одну из лошадей Кинвары.

Встревоженный этими необъяснимыми событиями, любопытством газетчиков к личности министра и невозможностью сдвинуть расследование с мертвой точки, Страйк уже готов был пуститься во все тяжкие. Невзирая на усталость, боль в мышцах и подозрения в бесполезности сегодняшней слежки за демонстрантами, он чуть свет буквально вытащил себя из постели, пристегнул к опухшей культе протез и через силу отправился в двухчасовой пеший поход, начинавшийся от Майл-Энд-парка.

Когда в толпе уже стали вырисовываться лица участников марша, Страйк нацепил извлеченную из пакета белую пластиковую маску Гая Фокса, с усами и дугообразными бровями, – в последнее время такая ассоциировалась с хакерским сообществом «Анонимус». Отправив скомканный пакет в ближайшую урну, он похромал в сторону скопления плакатов и транспарантов: «Нет ракетам у наших домов!», «Нет снайперам на улицах!», «Не позволим играть с нашей жизнью!» – и многократно повторенного «В отставку!» с портретом премьер-министра. Идти пришлось по траве – самой неблагоприятной поверхности для протеза. Страйк весь взмок, пока искал оранжевые транспаранты ОТПОРа с характерной символикой – разорванными олимпийскими кольцами.

Таких растяжек обнаружилось более десятка. Потоптавшись за говорливой молодежной компанией, Страйк поправил сползающую маску, явно не рассчитанную на зрелого мужчину со сломанным по молодости носом, и увидел Джимми Найта: тот развлекал двух девчонок, и каждая, запрокинув голову, взахлеб хохотала. Придерживая маску, чтобы зафиксировать прорези на уровне глаз, Страйк обвел взглядом собравшихся членов ОТПОРа и удостоверился в отсутствии томатно-рыжей копны, которое объяснялось не тем, что Флик перекрасила волосы, а тем, что она попросту не явилась.

Распорядители уже начали выстраивать толпу в некое подобие колонны. Молчаливый и сонный Страйк затерялся среди демонстрантов, сразу за рядами ОТПОРа, и нарочито неуклюже двинулся следом, чтобы молодые распорядители, впечатленные его могучей фигурой, сочли за лучшее смотреть на него как на скалу, которую должны обтекать людские ручейки.

Тощий парнишка в маске «Анонимуса» поднял кверху два больших пальца, когда его пинками гнали мимо Страйка в конец колонны. Страйк приветствовал его точно так же.