Зачем цветет лори - Марина Суржевская (2018)

Вышедшему из дома Лавьеру хватило нескольких мгновений, чтобы оценить уровень магического пламени, что жадно лизало стену конюшни. Он быстро зашел внутрь, задерживая дыхание, потому что внутри уже все было в дыму, отвязал лошадей. Жеребца Гахара на месте не было. Вернее, лже-Гахара, потому что у его стража никогда не было способности к огню, а то, что пламя неестественное, было ясно аиду с первого взгляда. В дыму возникла фигура Ленара.

– Верховный?

Аид вскочил в седло.

– Погасите пожар. И присмотри за раяной, – бросил он стражу и пришпорил лошадь. Рысак встал на дыбы и вылетел из загона, чуть не снеся по пути ограждение.

Лавьер вылетел за ворота поселения и натянул поводья, заставляя коня остановиться на развилке. Кто бы ни скрывался под личиной Гахара, ему не сбежать от аида и не уйти от его темного дара. Лавьер привычно разрезал запястье, внимательно рассматривая капли крови, что падали на землю. Закрыл глаза, сосредоточился, выпуская силу. Перед его мысленным взором возникла картина: всадник в плаще погоняет жеребца, нервно бьет пятками по бокам лошади, увеличивая расстояние… Тонкая красная нить крови аида натянулась между Лавьером и беглецом, указывая путь. Если бы времени прошло больше, аиду уже сложнее было бы определить направление. Но сейчас это было легко.

Он открыл глаза, запечатал порез и развернул коня на север, пуская жеребца в галоп. Мощный конь сорвался с места, словно черный вихрь пожирая лье почти без усилий. Красная нить, натянутая аидом, дрожала, сокращаясь, приближала его к лже-Гахару. Аид даже не испытывал азарта погони, только холодное и почти равнодушное желание выяснить, кто скрывается под личиной его стража, а потом убить. Он вскинул голову, всматриваясь в горизонт, на котором уже виднелась фигура всадника.

Глупый лже-Гахар ехал на север, в обратную сторону, надеясь обмануть аида и затеряться среди бесконечных лесов. Еще одна ошибка. Ученик цитадели повернул бы к городу, потому что всегда легче прятаться в толпе, там нить крови размывается, переплетается с множеством других, а здесь, на открытой местности ей ничего не мешает, и для Лавьера он – открытая мишень.

Аид оценил расстояние. Для арбалетного болта далеко. Но его жеребец несся все быстрее, почти хрипя, но уверенно сокращая расстояние. Еще немножко…

«…Ран»

Голос прошелестел в его голове так тихо, что он даже не сразу понял, что это отголосок крови, а не воспоминание. Раяна. Это был ее голос… Остаточное явление связи крови, которую он влил в нее, пытаясь скрыть запах лори. Лавьер слышал, что так бывает, что связь крови порой оказывается такой сильной, что маг может услышать голос и эмоции связанного даже мысленно. Но на себе никогда не испытывал.

И вот сейчас этот тихий голос, даже не шепот, шелест, еле уловимый за стуком крови в висках. И все же явный. И в этом голосе Лавьер четко различил отчаяние и боль, и на миг его обдало жаром, и он почувствовал гарь, почти задохнулся от дыма. Это длилось лишь миг, и снова все исчезло, словно и не было, словно показалось.

Темная фигура всадника на горизонте. Еще пару лье, и арбалетный болт, выпущенный аидом, пробьет круп коня под беглецом, и тот свалится в грязь дороги. Пару лье…

Ран Лавьер развернул рысака и ударил пятками, заставляя его уже почти лететь над землей, туда, где полыхало пламя пожара.

* * *

Обратное расстояние он преодолел еще быстрее, но аиду казалось, что конь несется слишком медленно, и когда жеребец влетел во двор горящего дома, у него на морде была пена, а бока разодраны металлическими пластинами сапог аида. Лавьер спрыгнул на землю еще до того, как конь остановился.

По двору метались люди, навстречу кинулся Ленар.

– Господин, мы не смогли погасить… слишком сильное пламя… не гаснет от воды! И я не смог вынести раяну!