Аид отошел от нее и вышел, не став больше ничего спрашивать. Девушка еще постояла, кусая губы, а потом сняла сапоги, проверила свои сокровища, спрятанные внутри, залезла под одеяло и закрыла глаза. Перед глазами стоял Гахар и улыбался. Она задремала, но проснулась, когда вернулся аид, походил по комнате, устанавливая магическую защиту, лег рядом, не раздеваясь, прижал девушку к себе. Уткнулся носом ей в затылок, затих.

Лавьер уснул моментально, просто позволив своему телу и сознанию отдых, но даже во сне не выпуская раяну из рук.

Глава 13

Утром они уехали. Оникс ничего не спросила про Ленара, с ужасом вспоминая крики боли, что раздавались ночью в доме. Аид с ней не разговаривал, даже почти не смотрел, только подсадил в седло и отвернулся. Девушка не понимала его мыслей и чувств, и сейчас ей казалось, что эта холодная отстраненность даже хуже его страсти.

Несколько дней слились для Оникс в бесконечную череду полей, лесов, размытой дождем дороги и чужих домов, в которых она просто падала от усталости на кровать. А на четвертый день она почувствовала запах моря.

Оникс не была уверена, но ей всегда казалось, что море должно пахнуть именно так: солью и штормом. Она вдохнула полной грудью, расширившимися глазами рассматривая очертания скал. Отсюда они действительно казались синими, словно нарисованными на холсте. А под ними билась вода, разбиваясь о камни белой пеной и с каждым ударом устремляясь все выше, туда, где темнел замок, острыми шпилями протыкая небо.

На границе владений им навстречу выехали стражи и склонились, узнав своего господина.

– Мы рады вашему возвращению в Синие Скалы, Верховный.

Лавьер кивнул, рассматривая замок, в котором не был пару лет. Короткое время отдыха он предпочитал проводить в своем столичном поместье. Лавьер не скучал по родовому замку, и его не тянуло вернуться сюда, разве что иногда снилось это холодное море, что бьется о скалы. Но и это было довольно редко.

Он тронул поводья, направляя лошадь на узкую горную тропу, благодаря которой к замку почти невозможно было подобраться незаметно. Это была единственная дорога, всегда охраняемая стражами. И теперь эта охрана будет еще больше усилена, чтобы к Синим Скалам никто не подошел без ведома хозяина.

Он знал, что не сможет задержаться надолго, слишком много дел, но пока выбросил эти мысли из головы. Прежде нужно решить другие вопросы и спрятать раяну. Он повернул голову, окинул взглядом уставшую девушку. Лавьер знал, что она чувствует себя плохо, и утром внимательно осмотрел ее тело: красные саднящие полосы от хлыста, которые так и не прошли, потому что она каждый день была в седле, множество синяков от его рук, постоянно опухшие, искусанные аидом губы. Но она ни разу не пожаловалась и не попросила остановки, не отталкивала его по ночам, когда аид бешено, до боли хотел ее.

Сильному и тренированному телу Лавьера для сна и отдыха хватало нескольких часов, а вот раяна была совершенно измучена.

Оникс замкнулась, погрузилась в себя, и они почти не разговаривали. А впрочем, о чем им было разговаривать?

Лавьер отвернулся.

– Старый Анакин еще жив? – спросил он стража. – Скажи, я жду его.

Страж кивнул и снова склонился. Аид опять посмотрел на Оникс, и она встретила его взгляд, глядя из глубины капюшона.

– Добро пожаловать в Синие Скалы, раяна, – с насмешкой произнес он.

Девушка не ответила, отвернулась и тронула поводья, проезжая мимо него. Лавьер поехал следом, рассматривая ее спину и в который уже раз за эти дни прокручивая в голове то чувство, которое он испытал, когда искал ее в горящем доме. И со злостью сжимал зубы, пытаясь вытравить его из себя.

* * *

Подъехав ближе, Оникс поразилась величине возвышающегося на скале замка. Выложенный из темного камня, он казался неодолимой крепостью, мрачной и суровой, окруженной бушующим морем.