Сёгун - Джеймс Клавелл (2017)

«Потому что я счастлив, Рако-сан. Но как сказать это тебе? Как могу я сказать, что смеюсь, потому что счастлив, сбросил всю тяжесть с души впервые с тех пор, как оставил дом. Потому что моя спина чувствует себя прекрасно и все во мне прекрасно. Потому что я поговорил с Торанагой и дал три полных бортовых залпа по про́клятым Богом иезуитам и шесть по этим сифилитикам-португальцам!» Тут он вскочил, плотно запахнул кимоно, затянул пояс и пустился в пляс. Выделывая коленца матросского танца, он напевал, чтобы поддерживать темп.

Рако и другие девушки пришли в возбуждение. Сёдзи тут же открылись, и теперь еще стража дивилась на него. Блэкторн танцевал и горланил матросскую песню, пока не обессилел, расхохотался и рухнул. Девушки захлопали. Рако попыталась повторить движения, но не смогла: мешало волочащееся по полу кимоно. Другие уговаривали его показать, как это делается. Он попытался. Три девушки встали в ряд, следя за его ногами и придерживая кимоно. Но они не преуспели, и скоро все принялись болтать, хихикать и передразнивать друг друга.

Стража внезапно сделалась очень серьезной и низко поклонилась. В дверях показался Торанага, по бокам его стояли Марико, Кири и обычная охрана. Девушки опустились на колени, положили руки на пол, чтобы отбить поклон, но лица их еще дышали смехом, и не было на них страха. Блэкторн поклонился вежливо, но не так низко, как женщины.

– Коннити ва, Торанага-сама, – произнес Блэкторн.

– Коннити ва, Андзин-сан, – ответил Торанага. Потом задал вопрос.

– Мой господин спрашивает, что вы делали, сеньор? – перевела Марико.

– Просто танцевал, Марико-сан, – пояснил Блэкторн, чувствуя себя глупо. – Это хорнпайп, матросский танец. Его пляшут поодиночке и при этом поют шанти – такие моряцкие песни. Я был просто счастлив, может быть из-за саке. Извините, надеюсь, я не огорчил Торанага-сама.

Она передала его слова.

– Мой господин говорит, что хотел бы посмотреть танец и послушать песню.

– Сейчас?

– Конечно сейчас.

Торанага сел, скрестив ноги, его маленькая свита разместилась в разных углах комнаты. Все выжидательно смотрели на Блэкторна.

«Ну ты и глупец, – обругал себя Блэкторн. – Вот что бывает, когда расслабишься. Теперь ты должен дать представление. А знаешь ведь, что голос у тебя хуже некуда и в танце ты неуклюж».

Тем не менее он потуже затянул пояс кимоно и начал с удовольствием скакать, поворачиваться, дрыгать ногами, вертеться, подпрыгивать, и в его голосе звучала страсть.

Все молчали.

– Мой господин говорит, что не видел ничего подобного за всю свою жизнь.

– Аригато годзаймасита! – выдохнул Блэкторн, потея – отчасти от усилий, отчасти от смущения.

Тут Торанага снял свои мечи, отложил их в сторону, подоткнул кимоно повыше и встал рядом с ним.

– Господин Торанага хочет станцевать ваш танец, – пояснила Марико.

– Да?

– Он просит научить его.

И Блэкторн начал. Он показал основные па, повторил их снова и снова. Торанага быстро овладел ими. Блэкторн был удивлен ловкостью этого пузатого, вислозадого пожилого человека.

Блэкторн снова начал петь и танцевать. Торанага присоединился к нему, поначалу робко, подбадриваемый зрителями. Потом Торанага сбросил кимоно, сложил руки и пошел плясать с той же живостью, что и Блэкторн, который тоже скинул кимоно, запел громче и поймал нужный темп, почти преодолев смущение от гротескности происходящего, захваченный комизмом ситуации. Наконец Блэкторн сделал последний скачок и, подпрыгнув на месте, остановился. Захлопал в ладоши и поклонился Торанаге, все остальные тоже захлопали господину, который лучился счастьем.

Торанага сел в центре комнаты, его дыхание было очень ровным. Рако тут же поспешила к нему с веером, другие подбежали с его кимоно. Но Торанага отбросил свое кимоно в сторону Блэкторна и взял его простое кимоно.

Марико пояснила: