Метро 2035 - Дмитрий Глуховский (2015)

Разбитое колено не сгибалось, не разгибалось. Пришлось карабкаться на небо так же, как из кромешного ада выбираться: хромоного, прыжками, подтягиваясь.

Лез, пока территория внутри бетонного забора не стала размером с сигаретную пачку. Ветер тут был злой, хотел Артема сдуть и унести, мачты ходили, не глядя на стальные тросы. Увидел кукольного Леху, увидел игрушечный экскаватор, через проплешину в леске увидел песочницу с мертвецами, ветряные мельницы детские.

На запад, к городу, шоссе заслоняли пустоглазые многоэтажки. На восток зато до самого горизонта открывалось. Савелия уже не было и следа: очень спешил домой. Зато показалось что-то другое. Какие-то жучки еле заметно копошились на дороге в далекой дали. Жаль, сталкер свой винторез забрал. Люди, что ли?

Пока спускался, думал: а где вы раньше-то были, люди?

Почему же вы до нас никогда не добирались?

С радио, допустим, так: вот красные поставили эти вышки, чтобы, ну, никто в метро не мог связаться с другими городами. И радио, хорошо, пустое. Но если есть еще места живые, обитаемые – неужели из них никто не пытался до Москвы доехать? Нет ведь людей из этих других мест в метро, ни Артем их никогда не встречал, ни кто еще из знакомых. Как это?

Мы-то про вас ничего не знали. Нам уши заткнули, завязали глаза, загнали нас под землю. Сказали: где родился, там и пригодился. А вам на нас, что, плевать было?

Спрыгнул здоровым коленом вперед на пыльную землю, зашаркал торопливо к караулке у ворот. Гранат не найдется?

– Ну что? – крикнул ему Леха.

– Там на дороге кто-то! Из области идут! Глаз не спускай!

Иногородние там, интересно… Или, к примеру, разведка на форпост возвращается? Скоро выяснится. Уже скоро.

Почти доскакал до караулки – и вдруг ошарашило.

Экскаватор!

Такой махиной можно ведь наверняка свернуть мачты. Ковшом… Или тягой. Если он на ходу только…

Свернул от караулки в угол. Через продавленный гусеницами бурьян допрыгал до монстра – оранжевая краска облупилась, стеклянная кабина треснула, дверь не запирается, стрела ковшом уперлась в землю устало и понуро, будто пьяный лицом в матрас.

Работает?

Вскарабкался на гусеницу, забрался в кабину. На что это похоже?

Ни на что. Рулевого колеса нет, вместо него рычаги; на одном набалдашник – муха в стекле, на другом – железный череп. А нет, вот еще из пола педали; и кнопки рядом. Замок зажигания залеплен чем-то, зато торчат провода. Рассоединенные. Попробовать? Красный с красным, синий с синим.

Пользуетесь вы этой рухлядью или не пользуетесь? Ну?!

Соединил голые концы: что-то пробудилось внутри, дернуло железо конвульсией, задрожало. Пыхнуло черной гарью. Артем поставил неуверенно ногу на педаль. Хотел сдвинуться – но судорога, которая оживила было машину, прошла – и та стихла. Успокоилась. Издохла.

Это Артем неправильно что-то сделал? Стало жарко под противогазом: это не я сломал!

Посмотрел на колотые, треснутые приборы: топливная стрелка лижет ноль от жажды.

Все.

Опять стало слышно ветряки. По ушам, по ушам, по нервам.

Иллюминаторы в противогазе туманом затянуло: время выходит, решения нет, зря остался сам и апостолу разрешил остаться зря. Обошел экскаватор кругом, нашел, куда соляру лить. Крикнул туда: у!

Сука.

Поскакал, приволакивая ногу, к сторожке: может, там что-нибудь? Гранатомет?

Нет, конечно, никаких гранатометов. Есть два мертвых человека: один на пороге, ползет на улицу, другой в комнате, смотрит в потолок. Взрывчатки при себе ни тот, ни другой не держат: незачем. Прав был Савелий.

Ничего Артем с этими вышками не поделает.