Из западни - Александр Чернов (2021)

Через полчаса великий князь галопом несся в сторону Порт-Артура в сопровождении троих казаков и урядника Шаповалова с запасной кобылкой в поводу. Хотя в составе бронедивизиона и была сотня казаков, лошадей удалось взять с собой меньше сорока, и от более многочисленного эскорта Михаил отказался. Позади самого щуплого по комплекции казачка, обхватив всадника за талию, держался бывший корабельный священник крейсера «Варяг» и будущий первый предстоятель Порт-Артурского храма Пресвятой Богородицы, который еще предстояло всем миром воздвигнуть, отец Михаил. За спиной его была большая холщовая сума, в которой хранился божественный лик той, в чьем заступничестве сейчас столь нуждались как защитники порт-артурской твердыни, так и сама матушка-Русь.

Но больше всех в ее помощи, и именно сейчас, нуждался сам Михаил Александрович Романов. Чтобы не наделать глупостей или даже не съехать рассудком от той информации, которую вывалил на его голову Василий Балк. К счастью, то ли боевая обстановка снизила его эмоциональный порог восприятия, то ли Заступница ответила на молитву, но сейчас в мозгу великого князя, в такт ударам августейшей задницы о седло, билась только одна мысль. Его больше всего потрясла и запала в душу даже не история Балка об источнике его неожиданных знаний, а ответ на заданный Михаилом ехидный вопрос: «А как бы вы данное препятствие преодолели там, в вашем времени?»

Усмехнувшийся Василий, вытащив карандаш и начав что-то чертить на броне паровоза, сказал, что он на прорыв пошел бы хоть и за броней, но не по рельсам. Пока лейтенант спрашивал его высочество о знакомстве с гусеничным движителем, двигателем внутреннего сгорания и прочими техническими новшествами, сам Михаил не мог оторвать глаз от рождающегося на закопченной броне наброска. Тройка башен, пара пулеметных и одна явно побольше, с пушкой, гусеницы, охватывающие корпус, – от всего этого веяло чем-то грозным и непробиваемо мощным[23].

Как сквозь вату донесся голос Балка, что в его мире ЭТО называлось танком, что его концепция родилась в ходе Первой мировой войны, до которой осталось еще десять лет, и что «за этим будущее, ваше высочество, а бронепоезд – это вынужденная, временная мера». Кроме этой конструкции Балк набросал и пару эскизов поменьше, отдаленно напомнивших бы знающему человеку Renault FT-17 и что-то наподобие Т-26. Теперь, вспоминая эти рисунки, тщательно затертые Балком по окончании разговора, Михаил твердо решил, кто именно станет в России шефом нового вида войск. Если эти мини-бронепоезда и вправду неуязвимы для пуль, если они не «привязаны» к рельсам, то…

* * *

Балк, оставшись с бронедивизионом, был одновременно доволен и страшно на себя зол. С одной стороны, удалось убить одним выстрелом двух зайцев – он не только отправил ТВКМа (как он про себя для краткости называл Михаила) из зоны боевых действий, где шальные пули не делают скидок на чины и происхождение, но и зародил в том интерес к новым методам ведения войны.

На помощь со стороны Порт-Артура Василий, знакомый с характеристиками Фока и Стесселя, на самом деле особо не рассчитывал и начал работать над устранением паровоза с насыпи «подручными средствами».

Один из броневагонов на «Кулибине» был во Владивостоке забит пироксилиновыми шашками, пожарными шлангами и детонаторами, с помощью которых Балк планировал провести операцию по деблокированию фарватера базы, а также наладить в крепости производство примитивных противопехотных фугасов и мин, благо ящиков и шрапнельных пуль на роль поражающих элементов там имелось в достатке. Теперь часть этого с кровью выцарапанного с флотских складов Владивостока добра придется угробить на «расчленение» блокирующих путь паровоза и вагонов.