Жена по контракту - Виктория Вестич

Их взгляды скрещиваются. В цепких глазах Клима сейчас читается целая гамма эмоций. Костя знает, что стоит ему приказать, и его, безоружного, пристрелят прямо здесь. Но сегодня он поставил на правильную сторону, надавил на больное. Так что перестрелки откладываются на неопределенное время.

— Скажи парням, пусть приведут девчонку, — бросает резко Корнеев в сторону Егора.

— Клим? — опешив, переводит тот на старика вопросительный взгляд, словно подумав, что ослышался.

— Я сказал, пусть приведут девчонку! — гаркает он, сжимая лежащую на столе ладонь в кулак.

Лютому его даже жалко. Бедняга старик, теряет хватку. Раньше его бы подобное ни за что не проняло, теперь же того буквально трясло от бешенства. Годы никого не щадят. К счастью, таких уродов, как Клим, они не щадят больше обычных людей.

— Если захочешь разобраться со мной — ты знаешь, как меня найти. Моих детей во все эти дела не впутывай, — произносит Костя, поднимаясь с места, когда в кабинет возвращается Егор вместе с ребенком.

Лютый забирает дочь на руки и хмуро осматривает ее с головы до ног. Зареванная мордашка, слегка растрепавшиеся косички. Стоит Лесе увидеть папу, как ее личико тут же кривится от слез.

— Папа! — выдыхает перепуганная малышка.

Костя прижимает к себе дрожащее от рыданий тельце, и ощущает, как по венам растекается обжигающая злоба. Никто и никогда не посмеет безнаказанно трогать его детей или угрожать им. Сейчас они разойдутся мирно, но теперь Клим знает, что нажил себе врага, и что ударить исподтишка теперь не получится.

— Тише, солнышко, все хорошо. Сейчас поедем домой, — успокаивающе шепчет он Лесе, бережно поглаживая по голове.

Он делает знак и светящиеся точки прицела исчезают с груди Демида. Сам Лютый, окатив напоследок взглядом Клима, беспрепятственно выходит из кабинета. Спускается вниз по ступеням, слыша шаги за собой, и останавливается уже на крыльце. Рокотов выходит следом. Лютый передает малышку на руки своему человеку.

— Папа сейчас придет, — тут же улыбается он, не давая снова разреветься.

Выбивает из пачки сигарету, закуривает, следя за тем, как дочку уносят в машину.

— Уверен, что не хочешь остаться? — уточняет он, не оборачиваясь.

— Шутишь? — без тени улыбки устало спрашивает Демид. Берет из протянутой пачки сигарету для себя и жестом просит прикурить.

Щелчок зажигалки, минутное молчание после.

— Ну, после такой новости, думаю, стоит поговорить, — произносит наконец Костя, делая новую затяжку.

— Он убить меня хотел. Плевать, знал, кто я ему или нет — это ничего не меняет. Меньше всего я хочу иметь с Климом общие дела. Для меня он был отцом Эллы, теперь — чужой человек.

— До этого же имел общие дела, — замечает Костя.

— Все в прошлом.

Они стоят молча. Не сложись все настолько удачным образом, неизвестно, как бы все вышло. Может сейчас здесь была бы бойня и он сам оказался трупом, получив смертельное ранение в перестрелке. Одно случайное событие — всего одно! = круто изменило ситуацию. Пожалуй, Клима даже стоит поблагодарить, что когда-то не удержал в штанах свое достоинство и затащил в койку молоденькую новую горничную. Иначе все они давно были бы мертвы.

— Соня и Тимур у тебя? — вырывает из мрачных мыслей голос Демида.

Лютый молча кивает вместо ответа, выпуская изо рта дым, с прищуром глядя на бывшего друга сквозь пелену сизого дыма.

— Хорошо, — кивает он, все так же глядя вдаль.

Рокотов выглядит паршиво, просто дико паршиво. Даже в самые худшие времена, когда они еще работали вместе и выбирались из передряг, он выглядел куда лучше. Синяки, круги под глазами, из-под одежды то тут, то там видны бинты…

— Извини, к ним я тебя не отвезу, пока не пойму точно, что ты не решишь переметнуться к Климу. Да и сейчас своим видом ты Соню с малым больше перепугаешь.

— И не стоит. Я все понимаю.

— Уверен?

Они встречаются взглядами.