Жена по контракту - Виктория Вестич

— Осторожнее, Тимур! — охнув, подхватываю сына под руку, когда он едва не падает с мостка в воду, — На что ты снова засмотрелся? Ты же так упадешь!

— Мама, мам, кто это? — перебивает он.

Оборачиваюсь в сторону, куда указывает сын и в одно мгновение сердце уходит в пятки, пропуская удар за ударом. Облегчение накатывает такой волной, что она едва не сбивает с ног.

— Костя… — выдыхаю одними губами.

Он направляется прямо к нам, держа на руках девочку. Как же она подросла, уже совсем не та малышка, которая едва одно слово говорить научилась! Воспоминания накатывают разом: как я присматривала за ней, круглые сутки находясь рядом, как кормила ее, как гуляли вместе, разучивали слово «папа».

— Леся! — выдыхаю обессиленно, когда Костя останавливается неподалеку и спускает дочь с рук.

Ноги сами по себе несут меня к девочке. Малышка совсем подросла. Леся тут же юркает за отца, когда я приближаюсь, и робко выглядывает из-за него. Сердце сжимается от ее враждебного взгляда исподлобья. Она, наверное, совсем меня не помнит… Узнать об этом можно только одним способом, поэтому я присаживаюсь на корточки перед Лесей и, заглядывая внимательно в глаза, спрашиваю с замиранием сердца:

— Привет. Ты помнишь меня?

Леся молча смотрит на меня, насупившись. Ни тени узнавания не мелькает на ее лице. Оно и понятно, она ведь еще совсем малышка, а я все-таки была рядом с ней не так уж и долго… В детстве время бежит иначе, два года для ребенка очень большой срок. Пытаюсь успокоить себя этими мыслями, но сердце все равно неприятно екает. Я с самого начала очень привязалась к Лесе, и даже после всегда переживала, как она, пытаясь выспросить у Демида или тайком как-то разузнать. Все, чего я добилась от Рокотова — «У нее все в порядке, займись лучше своим ребенком». Слишком жестокие слова, потому что чужой я Лесю никогда не считала.

Взгляд малышки перемещается за мою спину и, обернувшись, я понимаю, что она с любопытством разглядывает Тима.

— Тимур, это Леся, — улыбаюсь я, представляя девочку сыну.

— Твоя сестра, — добавляет Лютый, видимо, с самого начала решив ничего не скрывать, а после кивает в сторону Тимура, — А это твой брат, Леся.

— Мой братик? — глаза малышки расширяются от удивления.

Взгляд Леси словно наполняется маленькими дрожащими звездочками, настолько блестят от восхищения ее широко распахнутые глаза. Она срывается к Тимуру, хватает его за руку и, не дав ему даже опомнится, тащит назад к озеру, попутно что-то щебеча без умолку. Он сначала упирается, а потом и сам бежит следом.

Оборачиваюсь к Косте и не могу даже слова сказать. Я не знаю, как ему удалось, как вообще он не просто вернулся живым, но и Лесю забрал из цепких ручонок Клима. Всегда казалось, что пообещай ты Корнееву хоть все деньги мира, он никогда не откажется от своих планов. Так что случилось? Как?

Видимо, все эти вопросы так явственно читаются в моем взгляде, что Лютый, не дождавшись, когда я их озвучу, усмехается:

— Что, не верила, что вернусь?

Где-то в груди болезненно сдавливает и я, прикусив щеку с внутренней стороны, отрицательно мотаю головой. Лишь бы не разреветься.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Но я очень надеялась, — добавляю приглушенно. На большее просто нет сил.

Улыбка Кости становится еще шире и нахальнее, словно он только что не был на волоске от смерти, а просто в соседний магазин выходил.

— Если надеялась так скоро избавиться от моей компании, то зря. Я в этом мире планирую задержаться подольше.

Фыркаю едва слышно и оборачиваюсь, чтобы проверить детей. Они увлеченно разглядывают что-то в траве рядом с озером.

— И все-таки, Костя, — не отступаю я, — Что там произошло? Как Клим так просто тебя отпустил, еще и Лесю вернул?

— Думаешь, он стал бы вредить своей внучке? — с интересом спрашивает он.