Освободительный поход - Александр Михайловский, Александр Харников (2019)

Эту самую Марицу, речку-говнотечку, мы перемахнули одним прыжком, несмотря на то что время было ночное, и что эта речка, вздувшаяся от зимних дождей, бушевала так, что не приведи Карл Маркс с Фридрихом Энгельсом. Но СВП, при посредстве которых наша бригада забрасывалась на турецкую сторону, все эти буйства были ровным счетом до одного места. Едва загрохотала наша артиллерия, СВП сиганули через Марицу одним махом (как говорил наш инструктор – «одна нога там, другая тоже там»). Турецкие пограничники, которые для проформы патрулировали берег, кажется, даже и не поняли, что произошло. Просто не успели понять, как все уже было сделано. То же можно сказать и в отношении турецких артиллеристов – на них мы обрушились как снег на голову. А у них и офицеры в городе ночуют, из-за чего оружейки и снарядные погреба[58] заперты на большие висячие замки.

Разумеется, артиллерийские погреба необходимы. В обычное время хранящиеся в них боеприпасы защищены от непогоды, а в боевой обстановке противнику для уничтожения всего боекомплекта необходимо обеспечить прямое попадание снаряда или тяжелой мины прямо в погреб, что крайне маловероятно. Зато батарея или дивизион оказываются полностью разоруженными в случае, если какой-нибудь майор Фазиль-ага, не доверяющий своим аскерам, забрал ключи с собой на городскую квартиру. К тому же укрепления, в которых должно было находиться боевое охранение артиллерийского полка, оказались пусты. В настоящий момент турецкие пехотинцы, которым в боевых условиях вменялось охранять артиллеристов, с упорством, достойным лучшего применения, долбили где-то землю на окопных работах. Ну и пусть. Зато в плену они будут рыть землю с не меньшим энтузиазмом, чем сейчас.

Нет, если бы наше наступление развивалось, так сказать, классическим способом (вдоль шоссе от границы к Эдирне), а с правого берега Марицы была бы возможна только артиллерийская поддержка, то все бы у этих турок получилось. Успели бы и офицеры из города с ключами вернуться, и пехотное прикрытие прибыть с окопных работ. Но так как мы были шустрее даже самого быстрого поноса, то застали врагов спящими со спущенными штанами. А дальше – паника-шманика, суета, беготня, крики; и все это спросонья и под дулами наших автоматов. Полоснуть бы от души щедрой очередью на полмагазина… но нельзя. Ибо негуманно по безоружным. Хотя нас эти турки в подобной ситуации не пощадили бы. Одним словом, уже через час на позицию прибыли наши расчеты, которые из турецких пушек турецкими же снарядами открыли огонь по турецким позициям, внося дополнительный хаос и сея новую панику. И висячие замки на погребах не помешали, поскольку против лома нет приема.

Но это было далеко еще не все. С первой же минуты операции СВП установили непрерывную связь плацдарма с Большой землей и сновали туда-сюда подобно трамваям. На тот берег – раненых и пленных, обратно, к нам – боеприпасы и подразделения 11-го гвардейского стрелкового корпуса, которые с ходу принялись атаковать с тылу выстроенный вокруг Эдирне турецкий укрепрайон. Нет, по проекту эта фортификация, скорее всего, была рассчитана на круговую оборону, но даже полевые укрепления турки успели выстроить только на северном фасе УРа по реке Тунджа и на заречном плацдарме прямо напротив города. Именно по его укреплениям и били беглым огнем захваченные турецкие пушки.