Люди и нелюди - Николай Свистунов

Он пустил часть бинтов из аптечек на защиту Викиных ног. Варианта как быстрее и лучше прикрыть ступни Виктории милиционер не придумал. Зато постарался наложить бинты не слишком туго и достаточно толсто, что бы первый же камень не пропорол девочке ступню. Перевязочного материала на это ушло изрядно, но использовать его, по мнению Василия, было лучше, чем пытаться как–то приспособить чехлы от сидений или что–то иное. Он далеко не эксперт выживальщик способный голыми руками на собственной коленке из говна и палок соорудить атомный реактор. Хотя и совсем безруким этого мужчину назвать было бы преувеличением. Если бы кто–то объяснил как, а лучше показал он смог бы сделать кроссовки или кожаные сапоги из дерматиновой обивки сидений.

Так и вышли в рассвет чужого мира. Вася поднял на руки и перенёс лёгкую Викторию через кусты и траву, что бы не ходила по сырому от росы в своих обмотках. Выйдя на обочину дороги, мужчина поставил девчонку на асфальт, что был хоть и не сухим, но оказался гораздо суше утренних кустов и травы. Подумав, старшина хотел дать девочке свою куртку ПШ, но та отказалась, решив, что и так не замёрзнет в своем довольно плотном кигуруми. На самом деле ей не хотелось надевать форменную куртку. Уж больно рваной и грязной от крови она оказалась. Да и у милиционера под курткой имелась только рубашка, от которой тепла не дождешься. Так что без своей верхней одежды он бы замерз быстрее, чем она без нее.

Не спеша, стараясь с высоты дороги смотреть подальше и видеть побольше, пошли по дороге на Горловку. Не прошло 15 минут как заметили вдали неладное и старшина сразу вспомнил слова сказанные молодым опером Германовичу по рации. Действительно, как и говорил оперативник, нормальная дорога с нормальной линией электропередач резко обрывалась и дальше шли деревянные столбы и старая грунтовая дорога. Подойдя ближе разглядел, что грунтовка изрядно заросла травой, а кое–где на ней и кустики выросли. Вдобавок стало очевидно, что не естественно резко меняется, не только дорога, но и вся местность, что видна невооружённым глазом с места где они стояли. Поля, что шли вдоль грунтовки заросли травой и молодыми деревами, тогда как вдоль их дороги шли аккуратные фермерские поля с гречихой. Естественно оба человека помнили, что ничего такого тут раньше не было, и не обрадовались странности.

Объяснимо задумались над тем продолжать ли путь в неизвестность или развернуться и возвращаться к полному зомби посёлку. Помявшись несколько минут, все же решились идти дальше. Неизвестность их в тот момент пугала не так как опасность, с которой уже познакомились. Границу с незнакомой местностью пересекли без последствий, хотя Павлов ожидал уже чего угодно и осторожничал при переходе. Правда, немногим позже самочувствие стало ухудшаться. Появилась изжога и усилилась жажда. Вода же к этому времени кончились. Пришлось терпеть и шагать дальше с пустой бутылкой, в надежде встретить хотя бы ручеек с чистой водой.

Грунтовка вывела к старому разбитому асфальту. Новая дорога одним концом упиралась в какие–то строения, а вторым уходила за горизонт. Тут же было решено осмотреть постройки, до коих шагать было еще прилично. Сначала пришли к ржавому комбайну, стоявшему на обочине дороги. Казалось, что комбайнер выгнал технику с поля, бросил ее тут несколько лет назад и больше к нему не подходил. Стекла будки кабины запылились так что через них ничего нельзя было рассмотреть. Колеса от времени и веса многотонного агрегата просели и встали на обода. Надпись на «Нива» на зерновом бункере облупилась и потускнела, но все еще читалась.