Люди и нелюди - Николай Свистунов

Васе ничего не пояснили, но он сам оказался достаточно догадлив, что бы понять — будь его дар дистанционный, вроде телекинеза или чего–то похожего, то для Арены он бы не подошёл. В этом случае его бы явно не отпустили с извинениями, а продали в другое место. Например, в то, которое тут звали мясным отделом. Там бы его разделали на органы сразу. Но был ещё вариант с попаданием на ферму, где у него раз за разом вырезали бы отрастающие органы, но в итоге все равно расчленили полностью. Правда, рядом с Узловым ферм не было, и ехать до ближайшей из них было довольно далеко. Больше затрат на дорогу чем выгоды от продажи свежака.

После этого осмотра милиционера купили, но за какую сумму он не видел. Однако думается. Что людоловы не остались внакладе. Его к времени взаимного расчета уже повели в подобие душа, где с него срезали хомуты, велели раздеться, бинты уже и так сняли во время осмотра, и окатили из шланга чуть тёплой водой под напором. Его одежду забрали, а вместо неё дали новую, велели одеться, после чего сопроводили в камеру, где он и остался на ночь в одиночестве. После всего случившегося сил на сопротивление у него не оставалось, так что вел себя он во время всех процедур вполне спокойно, даже отрешённо. Словно все происходило не с ним. Да ничего бы и не изменило его сопротивление, только привело бы к новым побоям. Бестолковым не меняющим ничего побоям.

Ещё с вечера хотелось есть, поскольку ужина новоиспеченному гладиатору Арены никто не дал. То ли про него забыли, то ли он опоздал на общий ужин и кто–то посчитал, что кормить одного раба отдельно слишком большая честь. Ну, хорошо хоть живуна дали, а после него все же стало легче. Склизкий ком из желудка ушёл, и даже голова кружиться стала меньше. А после сна так и вовсе здоровье почти наладилось. Голова побаливала, присутствовало легкое головокружение и немного беспокоило полученные вчера синяки и рассечения, но на этом все. Живчик и регенерация иммунных снова делали свое дело, заставляя все заживать быстрее, чем на собаке.

Милиционер натянул на ноги лёгкие кроссовки. Одеваться не пришлось, так как он спал не раздеваясь. Обувшись, поднялся с постели и пошёл умывальнику, который был в углу камеры у входа. Убранство в камере вообще было не богатое, но удобств имелось куда больше чем в коровнике, где они с Пандой обитали. Собственно двухъярусная кровать, два шкафчика для вещей на стенах напротив друг друга, умывальник у входа в одном углу и сортир за ширмочкой в другом. Ни стола, ни какой–никакой лавочки не было, а то бы очень походило на камеру ИВС из его родного мира.

Вместо своей одежды он был теперь он одет в короткие спортивные шорты и футболку. Одежда ему не особо понравилась, но сам факт, что её дали несколько удивил. Он–то вообще думал, что его бросят в зиндан и будут вытаскивать оттуда только ради боя с таким же бедолагой, как и он сам, а тут осмотр, помывка, смена одежды, кровать пусть и не застеленная белыми простынями. Однако удивление быстро прошло. Вася понял, что владельцами Арены руководит далеко не любовь к ближнему. Они просто заботятся о вложенных деньгах. Им не выгодно, если гладиатор издохнет вне арены и не нужно что бы выходя на нее, он выглядел как вонючий бомж.

Прежде чем старшина умылся, открылась входная дверь.

— Выходи, — донесся мужской голос из коридора.

Павлов чуть растянул умывания и посажалел, что нет полотенца, что бы потщательнее вытереться и занять этим побольше времени. Такое вот мелкое противопоставления себя местной системе, но что поделать.

— Сейчас без завтрака останешься! — рыкнул мужик из коридора.