Люди и нелюди - Николай Свистунов

— Новичок, — согласился Вася.

— Отвали от него, — тут же влез мужик с большой бородой лопатой тягавший гири, стоя на толстых резиновых ковриках.

— Да я так же просто, — лысоватый сразу ретировался в сторону.

— Что с ним не так? — спросил Дядя у мужика с гирями.

— Да ссученый он. Ну, стучит, что тот отбойный молоток и даже не скрывается, — ответил бородатый и бросил гирю на коврик.

— Спасибо за информацию, — поблагодарил Василий.

— Ну не за что, — ответил мужик, вытирая пот собственной футболкой и спросил. — Как звать?

— Дядя, — ответил Вася, чуть помявшись.

Любитель гиревого спорта замер с майкой у лица.

— Дядя? — спросил он прямо с каким–то удивлением.

— Да именно так, — согласился Павлов.

— Ну, это кто же тебя так окрестил? — опустил руки с майкой и приподнял одну бровь гиревик.

— А что не так–то? — настороженно спросил старшина, без сомнения сильно плававший в местных правилах.

— Да все не так. Ну не крестят тут такими именами. Я Бурый или Бур, там вон Креститель или Крест, — он махнул в сторону штанги с несколькими мужчинами окружившими её. — Ну, стукача зовут Сява, он же Сявка, Афоня, Блин, Гуманитарий, он же Гума. Короче… — Бурый задумался, как сформулировать дальнейшие слова. — Ну, в общем, имя должно хоть как–то тебя отражать, а Дядя это просто дядя. Ну, у тебя, наверное, какой–то интересный крестный был.

— Мне это имя девочка придумала, с которой мы сюда попали, — хмуро признался Павлов, надеясь, что в этом нет ничего страшного.

— Девочка, — Бур хмыкнул. — Ну, значит, не крестили тебя нормально, практически самозванец и имени перед Ульем у тебя нет, — с каким–то облегчением сделал он выводы.

— Значит, нет, — пожал плечами милиционер.

— Кого–то окрестить надо? — от штанги к ним подрулил высокий и худой мужчина с бритвой головой и короткой бородой.

— Ну, Крест, иди в буй. Тебе лишь бы окрестить кого–нибудь, — отмахнулся от него Бурый.

— Ну а чего? Нельзя что ли? — Креститель расплылся в улыбке.

— Ну, хули толку от твоих кретин, если ты ничего объяснять крестникам своим не хочешь? — иронично посмотрел на него Бур.

— Так настоиграло одно и то же молоть языком, — вздохнул тот.

— Ну, так и не лезь в крестные, — скривился гиревик.

— Сам что ли окрестишь? — прищурился Крест.

— Ну, да хоть бы и сам. У меня сокамерника как раз нет, так что, скорее всего ко мне подселят, так что смогу рассказать если не об Улье, то об Арене, — с задумчивостью сказал Бурый и обратился к Василию с вопросом. — Ну, ты давно в Улье?

— Пятый день, — честно ответил Вася.

— Заражённых убивал?

— Да. Пришлось, — кивнул старшина.

— А иммунных?

— Нет, — твёрдо ответил Павлов, надеясь что того кто может распознать столь прямую ложь рядом нет.

— Это хорошо, ну ещё придётся. Иначе тут не выжить, — вздохнул Бур и с небольшой паузой спросил. — Ну, пойдёшь ко мне в крестники? Или вон Крест тебя окрестит? — кивок головой в сторону названного человека.

— Чего там разбазарились?! — донесся крик одного из охранников с балкончика.

— Всё ровно начальник! Тут новичок не крещёный! Окрестить надо! — отозвался на это Крест.

— Ладно! 15 минут! — снизошел охранник.

— Я что–то за это буду должен? — уточнил на всякий случай Василий, не по собственному опыту, но знавший как в подобных замкнутых, практически тюремных, коллектива легко можно влезть в долги на ровном месте.

— Ничего, ну если вдруг ссучишься, я тебя вызову на песке при зрителях и убью, — со всей серьёзностью сказал Бурый.

— Он уже так делал, — предупредил Крест.

— Я местных понятий не знаю и не могу ничего обещать. Вдруг, мне что–то покажется нормальным, а оно у вас тут западло, и вы мена тут же в суки запишете. Например, спрошу что–то у конвоира или руку пожму какому–нибудь опущенному, — продолжил осторожничать Вася.