Смерть Ахиллеса - Борис Акунин (2000)

– В ваших обстоятельствах подобные нежности непозволительны, – не удержался от резкости Ахимас. Задача и без дополнительного ужесточения сроков была непростой. – Вы хотите, чтобы я сделал дело до 25 июня, то есть даете мне всего три дня. Маловато. Постараюсь, но не обещаю.

В тот же день Ахимас, расплатившись, отпустил помощников – в их услугах он больше не нуждался.

Сам же ночным поездом выехал в Москву.

4

По классификации, некогда разработанной Ахимасом, задача относилась к четвертой, самой высокой категории сложности: замаскированное убийство знаменитости в максимально сжатые сроки с дополнительными условиями.

Трудностей было три.

Первая: сильная, преданная охрана.

Вторая: имитация естественной смерти.

Третья: смерть должна в глазах широкой публики выглядеть пристойной, а в глазах узкого круга посвященных постыдной.

Интересно.

Ахимас удобно расположился на бархатном диванчике купе первого класса, предвкушая плодотворную мыслительную работу. Десяти часов дороги должно было хватить. Спать необязательно – при необходимости он мог обходиться без сна и трое, и четверо суток. Спасибо дяде Хасану и его выучке.

Also, der Reihe nach [Итак, по порядку, (нем.)].

Он достал сведения, предоставленные по его просьбе заказчиком. Здесь было полное досье на Соболева, как видно, подбиравшееся не один год: подробная биография с послужным списком, пристрастия, связи. Никаких полезных причуд, за которые можно было бы уцепиться, не обнаружилось – не игрок, не опиумист, не запойный пьяница. В личностной характеристике преобладало слово «отличный»: отличный наездник, отличный стрелок, отличный биллиардист. Ладно.

Ахимас перешел к графе «пристрастия». Пьет умеренно, предпочитает «шато-икем», курит бразильские сигары, любит русские романсы, в особенности «Рябину» (сочинение г-на И.Сурикова). Так-так.

«Интимные привычки». Увы, тут ждало разочарование. Не педераст, не последователь маркиза де Сада, не педофил. В прошлом, правда, известный ловелас, однако в последние два года хранил верность любовнице, учительнице минской женской гимназии Екатерине Головиной. Есть сведения, что месяц назад предложил ей узаконить отношения, но Головина по неизвестной причине ответила отказом, и отношения пресеклись. Так, тут что-то есть.

Ахимас задумчиво посмотрел в окно. Взял следующий документ. Имена и характеристики офицеров свиты Соболева. Люди по большей части боевые, бывалые. В поездках генерала сопровождает никак не меньше семи-восьми человек. В одиночку Соболев никуда не ходит. Это нехорошо. Еще хуже было то, что принимаемую генералом пищу проверяли, причем не один, а двое: старший ординарец есаул Гукмасов и личный камердинер.

Однако изобразить естественную, не вызывающую подозрений смерть можно только при помощи яда. Несчастный случай не годится – это всегда дурно пахнет.

Как дать объекту яд, минуя проверку? Кто ближе Соболеву, чем ординарец и камердинер?

Получалось, что никто. В Минске у объекта была пассия, уж из ее-то рук он, наверно, ел без проверки. Но отношения прерваны.

Однако стоп. Мысль в правильном направлении. Ближе всего к мужчине может подобраться женщина, даже недавняя знакомая. Естественно, при условии, что они вступили в связь. Тут уж адъютантам с камердинерами придется подождать за дверью.

Так, когда Соболев порвал с любовницей? Месяц назад. Стало быть, оголодал – на маневрах ему было не до амуров, да и сообщили бы в сводке. Мужчина он полнокровный, в самом соку. Опять же затевает рискованное дело, которое неизвестно чем для него закончится.

Ахимас прищурился.

Напротив сидела дама с сыном-кадетом, вполголоса уговаривала вести себя прилично и не вертеться.

– Ты ведь видишь, Серж, этот господин работает, а ты капризничаешь, – сказала дама по-французски.