Последняя рукопись - Франк Тилье (2019)

Жакоб утвердительно кивнул.

– Это случилось в такой же зимний день, как нынешний, в восемьдесят седьмом году. В один из худших дней в моей жизни. Температура упала до минус двадцати – двадцати пяти градусов. В тот вечер около семи часов я обнаружил Кернинга в душевых спортзала. Он лежал, скорчившись, как младенец. Ледяная вода текла на его голое тело, а гениталии кровоточили. Старик сморщился. – Его… член был отрезан до самых яичек. Я помог ему добраться до медицинского кабинета. Из-за непогоды «скорая» приехала только через три часа. Это было ужасно…

На мгновение он отвел глаза.

– …С того дня он уже не преподавал и не появлялся в интернате. И я его больше никогда не видел. Последнее, что я почти случайно слышал о нем, несколько лет назад он умер от какой-то болезни…

– А что произошло в душевых?

– Физкультурник поранился, пытаясь побриться опасной бритвой, – так представил дело директор. Он имел такое влияние на персонал, что ни один преподаватель никогда к этой теме не возвращался. Через неделю Кернинга сменил другой учитель…

– Вы видели ту бритву?

– Нет. Но директор убедил меня, что она была, просто якобы в панике я ее не заметил.

– На Кернинга напали?

– Наверняка. Это было очевидно. Вы спросите, почему в таком случае никого не изобличили, не провели расследование? Необходимо было как можно скорее забыть эту историю, понимаете? А главное, избежать огласки…

Вик представил себе место преступления, психологическую атмосферу в этих серых стенах. Если на Кернинга действительно напали с бритвой, а он не заявил на обидчика, значит у него были на то серьезные причины. Педофилия? Он совершил насилие над Дельпьером или Мортье? Сыщик вернулся к фотографии педагогического состава. Всмотрелся в лицо Кернинга.

– Но вы-то знали, что это не несчастный случай… Кто, по-вашему, искалечил его? Мортье? Дельпьер? Другой ребенок?

– Не знаю. У нас здесь учились настоящие хулиганы, но сделать такое со своим учителем? Отрезать ему член, да так, чтобы ни одного свидетеля? Разумеется, я подумал на тех двоих. Возможно, они действовали сообща, подстроили Кернингу ловушку. Дельпьер был крепким парнем. Может, они пригрозили обидчику, что расскажут все, если он заявит на них? Я потихоньку задавал вопросы их товарищам, соседу по спальне. Никто ни слова. Если они и были виновны, то чертовски ловко избежали наказания.

Вик снова просмотрел фотографии, взял одну и задержался на ней взглядом. А затем протянул собеседнику:

– Все спальни такие, как эта?

Старик кивнул. Зрачки у него были расширены.

– Да, ребятишки жили по трое. Правда, были спальни на двоих или на четверых, но в основном…

– Кто жил вместе с Мортье и Дельпьером?

Сторож посмотрел на пустую кровать под указательным пальцем Вика.

– Ах да, как его… Я… Забыл. Люк что-то там… – Он провел языком по пересохшим губам. – Точнее не помню. Очень скромный мальчик; кстати, если я ничего не путаю, хороший спортсмен, умница…

Он собрал общие фотографии класса, поискал среди лиц, поднялся со стула и снова принялся шарить на полках. У Вика сложилось впечатление, что старик как будто вернулся на тридцать лет назад… Будто он снова слышит детские голоса и щелканье линейки, чувствует запах мела.

– …И вот еще что, он вечно был занят своими шахматами и детективами. Я сам время от времени приносил их ему. Люк Т… Сейчас найду…

Вик терял терпение.

– Шерлок Холмс? Он читал про Шерлока Холмса?

Жакоб обернулся к нему:

– Откуда вы знаете? Вы… Вашу мать, так вы думаете, это он напал на меня? Спустя столько времени?