Ведьма - Камилла Лэкберг (2019)

Прошло около четверти часа, когда снова загорелся свет, и Турбьёрн заявил, что они готовы взломать пол – но Патрику показалось, что прошла целая вечность. И снова он поднялся так резко, что кот испугался и умчался прочь. Сгорая от любопытства, Хедстрём подошел к тому участку пола, который теперь был заснят со всех углов. Пробы были собраны и уложены в пакетики. Оставалось только узнать, что таится под полом.

Дверь открылась, и Патрик обернулся. К нему направлялся Йоста с телефоном в руке.

– Я только что беседовал с коллегами из Уддеваллы.

– С теми, которые обещали приглядывать за Туре Карлссоном?

Флюгаре покачал головой.

– Нет, речь шла не об этом. Но в прошлый раз, когда я звонил им, то спросил о семействе Берг, и они у себя в участке стали вспоминать эту семью.

Патрик поднял брови.

– И что?

– Похоже на то, что за Петером Бергом закрепилась репутация драчуна. По пьяной лавочке он становился агрессивен.

– До какой степени агрессивен?

– Весьма. За ним числится несколько драк в кабаках.

– Но никакого насилия в семье?

Йоста покачал головой.

– Нет, такого замечено не было. Кстати, против него ни разу не возбуждали уголовных дел, поскольку никто не подавал на него заявлений – поэтому мы ничего не нашли.

– Отлично. Это полезная информация, Йоста. Спасибо. Придется нам еще раз поговорить с Петером.

Флюгаре кивнул экспертам.

– Как у вас тут дела? Что-нибудь нашли?

– Обертку от батончика на чердаке, но самое главное – следы крови. Она смыта, но проявилась, когда эксперты нанесли «Люминол», а теперь мы собираемся вскрыть пол, потому что Турбьёрн думает, что между досками затекла кровь.

– Ах ты черт, – пробормотал Йоста, уставившись на пол. – Так ты думаешь, что…

– Да, – ответил Патрик. – Я думаю, что Нея умерла именно здесь.

Некоторое время они стояли молча. Потом из пола выломали первую доску.

Бухюслен, 1672 год

Шум за дверью разбудил Элин. Впервые за долгие дни она спала крепко и сладко. Вчерашняя долгая прогулка с Мартой в тот час, когда солнце начало спускаться в луга, принесла покой душе. И почти отогнала тревогу по поводу того, что теперь придумает Бритта. Ее очень заботило, что скажут люди, – она не захочет жить со стыдом за то, что произошло между ее мужем и сестрой. Перед тем как заснуть, Элин сумела убедить себя в этом. Все пройдет, Бритта будет занята младенцем, а время имеет способность делать большое малым – пока оно не исчезнет вовсе.

Ей снились чудесные сны о Марте, когда начались шум и возня. Элин села в постели, протирая глаза. Оказалось, она проснулась первой из служанок. Элин перекинула ноги через край кровати, в которой спала вместе с Мартой.

– Иду, открываю! – крикнула она и поспешила к двери. – Что за шум ни свет ни заря?

За тяжелой дверью стоял ленсман[54] Якобссон, который с мрачным видом уставился на нее.

– Я ищу Элин Йонсдоттер.

– Это я, – ответила Элин.

За спиной она услышала, как все проснулись, замерев, прислушивались к разговору.

– Элин поедет в тюрьму по обвинению в ведовстве, – сказал ленсман.

Элин уставилась на него. Что он такое говорит? Ведовство? Что он, умом тронулся?

– Это какое-то недоразумение, – пробормотала она.

Марта подбежала к ней сзади и вцепилась в ее юбки. Элин спрятала девочку позади себя.

– Никакого недоразумения нет. Нам поручено препроводить Элин в тюрьму. Она предстанет перед судом.

– Но этого не может быть. Я не ведьма. Поговорите с моей сестрой, она жена пастора, она может подтвердить…

– Бритта Виллумсен и обвинила вас в ведовстве, – прервал ее ленсман и крепко схватил Элин за руку.