Запри все двери - Райли Сейгер (2020)

– Скажи, что они тебя не завербовали. Поклянись, что ты не одна из них.

– Клянусь, – говорю я. – Я хочу тебе помочь.

– Не получится. Мне уже не помочь. – Она падает на ближайшую койку, закрывая лицо руками. Ее левая ладонь трясется. Даже когда она сжимает ее правой, грязные пальцы все равно продолжают дрожать. – Джуджу, тебе нужно оттуда убираться.

– Я так и планирую, – говорю я.

– Нет, прямо сейчас, – настаивает она. – Беги так далеко, как только сможешь. Ты не знаешь, кто они такие.

Я знаю.

Мне кажется, я знала уже довольно давно, только боялась осознать.

Но теперь все, что я узнала за последние несколько дней, встает на свои места. Как только что проявленная фотография. Жуткое изображение медленно проступает на белой бумаге.

Я знаю, кто они такие.

Возрожденная Золотая Чаша.

41

Ингрид настаивает, чтобы мы поговорили наедине.

– Не хочу, чтобы кто-то подслушал, – объясняет она.

Мы закрываемся в мужской раздевалке бывшей Юношеской христианской организации. Бобби стоит снаружи на страже, чтобы нас никто не побеспокоил. Ингрид и я идем вдоль пустых шкафчиков и душевых кабинок, не работающих вот уже много лет.

– Я уже три дня не мылась, – говорит Ингрид, с тоской глядя на одну из душевых. – Только обтерлась вчера утром влажными салфетками.

– Где ты была все это время?

Ингрид с размаху садится на скамейку напротив душевых.

– То тут, то там. В порту. На вокзале. Повсюду, где есть толпы. Они меня ищут, Джуджу. Я точно знаю.

– Нет, не ищут, – говорю я.

– Тебе-то откуда знать?

– Я знаю, потому что…

Я останавливаю себя.

Потому что тебя искала только я.

Вот что я хотела сказать. Но теперь я знаю, что это не так. Они тоже ее искали.

Через меня.

Вместо того, чтобы искать Ингрид самим, они пустили по следу меня. Вот почему Грета Манвилл посоветовала зайти в приют и обзвонить больницы. Вот почему Ник согласился опустить меня в кухонном лифте – на случай, не попадется ли мне что-то полезное. Наверное, и переспал со мной затем же. Чтобы втереться в доверие и узнать все, что я выяснила.

Видимо, он притворился Ингрид только после того, как я начала что-то подозревать. К тому моменту они были готовы отказаться от Ингрид.

– Если ты так боялась, что тебя найдут, почему не уехала из города?

– Сложновато уехать без денег, – говорит Ингрид. – А у меня их почти нет. Питаюсь объедками из мусорок. Краску для волос пришлось украсть. Я просила милостыню и собирала монетки из фонтанов. Накопила аж двенадцать баксов. Такими темпами сбежать из страны я смогу лет через десять. Но мы должны сбежать, Джуджу. Куда-то, где они нас не найдут. Это единственный выход.

– Мы можем пойти в полицию, – говорю я.

– И что мы им скажем? Что зажравшиеся богачи в Бартоломью поклоняются дьяволу? Звучит как чушь собачья.

Да уж – хотя именно это они и делают. Публикуют скромные объявления в газетах и в интернете, заманивают обещаниями денег и крыши над головой людей, таких как я, Ингрид и Дилан.

Мы пришли в Бартоломью по своей воле. И оказались в ловушке правил.

– Как ты обо всем догадалась?

– Это все Эрика, – говорит Ингрид. – Мы гуляли в парке, совсем как с тобой, и она рассказала, что женщина, которая жила в 12А до нее, на самом деле жива. Ее это малость напугало. Я решила разузнать побольше про Бартоломью и прочитала обо всей это жути, которая здесь творилась. И вот это Эрику реально напугало. Поэтому, когда она пропала, я просто подумала, что ей стало страшно жить в Бартоломью. Но потом Дилан спросил, не знаю ли я, куда она подевалась. Вот тут-то я и заподозрила, что здесь что-то нечисто.