Моя последняя ложь - Райли Сейгер (2019)

Мне на память приходит история про сапсанов. Она поэтому ее рассказала? Чтобы напугать меня? Чтобы я прекратила поиски? Она ее и Вивиан успела поведать? После случая в Особняке?

– Куда логичнее, чем валить вину на меня.

– Вы сейчас говорите о хорошем человеке. – Флинн откладывает блокнот, достает платок и промокает лоб. – Черт, да она самый крупный налогоплательщик в этом округе. Вся эта земля, только представьте, сколько она платит каждый год. И столько же она отдает на благотворительность. Наша главная больница… знаете, чье имя на здании?

– Я знаю, что я этого не делала. Ни в тот раз, ни в этот.

– Вы так говорите. Но никто не знает правду. Мы можем полагаться только на ваши слова. Извините, но они звучат подозрительно.

– Здесь творится что-то странное.

Детектив убирает платок в карман и выжидательно на меня смотрит:

– Расскажите поподробнее.

Я надеялась, что до этого не дойдет. Я думала, что он мне поверит и начнет искать Миранду, Кристал и Сашу. Но теперь у меня нет выбора. Придется все ему рассказать. Возможно, душ, птицы, человек в окне… все это было направлено не на меня, а на кого-то из них.

– Всю неделю за мной кто-то следил. За мной подглядывали в душе. Кто-то подсадил птиц в коттедж.

– Птиц? – Флинн тянется к блокноту.

– Трех воронов. А однажды я проснулась и увидела, что кто-то пялится в окно. Этот же человек испортил дверь коттеджа.

– Когда это случилось?

– Два дня назад.

– Что именно произошло?

– Кто-то написал на двери одно слово. – Я мгновение колеблюсь, а потом договариваю: – Слово «лгунья».

Флинн поднимает брови. Именно этого я и ждала.

– Какой интересный подход. И для этого были причины?

– Да, – начинаю раздражаться я. – Злоумышленник хотел, чтобы никто мне не верил.

– Либо вы сама это сделали, чтобы отвести подозрения от себя.

– Вы считаете, я спланировала похищение?

– Такая версия имеет право на существование, как и ваши слова.

Моя голова взрывается, виски горят огнем.

Этого не может быть.

Я не схожу с ума.

– Кто-то наблюдал за нами, – говорю я. – Кто-то был там.

– Мне сложно вам поверить, у вас нет доказательств. Да и алиби тоже.

Тут я кое-что понимаю. Я была слишком расстроена, но сейчас Флинн получит свои доказательства.

– Есть. Записи с камеры, висящей напротив двери в коттедж.

28

Коттедж на мониторе светится зеленым, потому что съемка велась в темноте. Уродливость оттенка дополняет положение камеры. Она смотрит сверху вниз и вызывает головокружение.

– Камера включается от движения, – объясняет Чет. – Она записывает, только если сенсор ловит изменения. Когда движение замирает, сенсор выключает камеру. Каждая запись сохраняется в отдельный файл. Это, например, стоп-кадр той ночи, когда она была установлена.

На экране дверь приоткрыта. Именно это включило камеру. Я могу разобрать только чью-то ногу, окрашенную в зеленый цвет.

Чет переходит к следующему монитору. В подвале Особняка их три. Большая часть площади занята аккуратными рядами коробок и мебелью в паутине, как и предсказала Минди на нашей с ней экскурсии. Однако один угол отделен. Там чистые некрашеные стены, а пол покрыт белым линолеумом. Именно там стоят мониторы и два системных блока – на металлическом столе, плотно, словно книги на полке.

Чет занимает скрипящее офисное кресло перед столом. Все остальные – Тео, Френни, детектив Флинн и я – стоят за ним.

– Довольно дорогостоящая затея, чтобы следить за одним коттеджем с помощью одной камеры, – замечает Флинн.

– Это проверка, – отвечает Чет. – Мы планируем установить еще несколько по всему лагерю. Для безопасности. Такие у нас мысли.

Френни хмурится. Мы все знаем, что никакого лагеря не будет, если Кристал, Саша и Миранда не найдутся до конца дня. Ее прекрасному последнему лету может прийти конец.