После России - Фёдор Крашенинников (2016)

На самом деле, все эти бывшие раздражали его, и в глубине души он глубоко их презирал. Подростком, обнаружив, что никакой России больше нет, он был поражён всеобщим спокойствием по этому поводу. И самое главное, прежние лица оставались на прежних местах, за редким исключением, что он едва ли тогда заметил. Директор школы, которая еще недавно лично проводила уроки патриотизма, распорядилась срочно убрать стенды о России и Путине. Классная руководительница, которая на уроках то и дело сбивалась на темы о Донбассе и Америке, вдруг потеряла интерес к политике и теперь строго придерживалась учебного плана. Новейшую историю вообще перестали преподавать. Тимофей некоторое время демонстративно ходил с георгиевской ленточкой, но потом в школу вызвали отца и ленточку пришлось снять.

С тех самых пор ему казалось очевидным: те, кто, находясь во власти, довел Россию до гибели, должны быть судимы как ответственные за её беды. Не только бывшие министры и крупные деятели, но и рядовые чиновники и даже директора школ. Все, кто не боролся до конца. Но это были эмоции, которые он умел скрывать. Новому режиму нужна была связь со славным прошлым, и для этого Пирогов пригласил «бывших» помогать новой власти. Да и деваться было некуда: на местах кадров не хватало, нужно было кого-то ставить вместо разбежавшихся коллаборационистов. В смысле привлечения к всероссийской политике все было не так однозначно.

Проводить выборы, а тем более во всероссийский парламент никто пока не планировал. Все это откладывалось на послепобедное время. Тем не менее постановили, что видимость парламента все-таки нужна, поэтому и был создан Собор. В него вошли бывшие депутаты Думы, сенаторы, общественные деятели, губернаторы и чиновники, которые в силу каких-то причин лишились прежних постов. На участие в соборе принимали всех, кто хотел и сумел доказать, что был патриотом, а не раскачивал лодку и не шакалил у иностранных посольств.

К сожалению, на призыв сплотиться вокруг новой власти откликнулись немногие из тех, кто остался в живых. Когда Бурматов разослал членам правительства список зарегистрировавшихся для участия в соборе, самым популярным отзывом был вопрос: «а кто все эти люди?».

Известных или хотя бы знаковых имён в списке действительно не было. Каждый из этих господ предоставил свои статьи, выступления, книги и записи, однако создавалось впечатление, что в старое время они отсиживались на задних скамейках и со своим патриотическим мнением вперед не лезли. Попытки выяснить, чем конкретно они занимались в период Кризиса, были безрезультатны. Люди, – готовые часами рассказывать, как они ездили в Крым и на Донбасс, как обличали американский империализм, встречались лично с Путиным, выступали и предупреждали, принимали самые нужные и патриотические законы, – демонстративно обижались, когда их вежливо спрашивали: что конкретно они делали именно тогда, когда самое страшное-то и началось?

Это было общее расстройство памяти. Многие ярко и подробно рассказывали про 2014-й год, как тогда было радостно и хорошо, какой тогда была Россия счастливой и гордой, какое было воодушевление и единение. А вот дальше начинались путаные рассказы: стало не до политики, жить стало тяжелее, американцы всё испортили, но и наши виноваты были.