Асимметричный ответ - Макс Глебов (2020)

Не знаю, как фон Клейст смог быстро и безошибочно сориентироваться в обстановке, но он принял очень грамотное решение. Поняв, что контрудар Брянского фронта с юга носит вспомогательный характер и не представляет угрозы, Клейст все доступные резервы бросил на север, чтобы остановить дивизии генерала Конева, введенные в пробитую моими бригадами брешь. Надо признать, ему это почти удалось. Во всяком случае, контрнаступление Калининского фронта начало буксовать и потребовало от Конева ввода в бой его немногочисленных резервов.

Тем временем Клейст, волевым решением отказавшись от продолжения прорыва к окруженным, развернул две трети своих танковых и моторизованных сил на северо-запад и ударил в направлении Ржева, выходя в тыл армиям Конева, продолжавшим рваться на юг. Покрытые толстым слоем льда реки и озера не могли стать препятствием для трех сотен немецких танков, и над восточным флангом Конева нависла серьезная угроза. Химическое заграждение, которое с таким трудом и потерями пробивали мои танковые бригады, Клейсту не помешало, поскольку он изящно его обошел и теперь прикрывался им с юга от ушедших в прорыв советских дивизий.

Меня кольнула нехорошая мысль, и я мгновенно прикрыл глаза. Мои худшие опасения немедленно подтвердились. Мы с Судоплатовым улетели в Москву на самолете, а рота бойцов НКВД должна была выдвинуться в столицу чуть позже на грузовиках, но сделать этого люди Берии не успели – танковый клин Клейста уже перерезал им путь. Прорываться через ведущий на север узкий и насквозь простреливаемый коридор, оставшийся в руках советских войск, подполковник Лебедев не решился, боясь зря потерять людей. Он принял решение остаться с основными силами тридцатой армии генерала Лелюшенко и дождаться стабилизации ситуации. Однако ситуация стабилизироваться не спешила, и теперь генштаб и Ставка лихорадочно искали выход из сложившейся невеселой ситуации.

Мне же эта ситуация виделась невеселой вдвойне. Среди оказавшихся в почти захлопнувшемся котле людей Судоплатова вычислитель беспристрастно демонстрировал мне метку сержанта государственной безопасности Серовой. Немного успокаивал тот факт, что рядом с Леной находились Игнатов и Никифоров, которым я доверял почти как себе, но все-так они были обычными людьми, пусть и неплохо подготовленными, и для того, чтобы защитить ее от трех сотен немецких танков, изо всех сил поддерживаемых артиллерией и авиацией, их сил было явно недостаточно. Да и не собирался я взваливать эту задачу на плечи товарищей. Это было мое, и только мое дело.

Глава 6

Гарри Трумэн начал свою политическую карьеру при активной поддержке мэра Канзас-Сити и известного функционера Демократической партии штата Миссури Тома Пендергаста. Обладая определенной популярностью и уважением, как ветеран Первой мировой войны, Трумэн был избран судьей, а впоследствии и председателем суда округа. К тридцать четвертому году он набрал достаточный политический вес для того, чтобы стать членом сената США.

Избрание в сенат прошло не без поддержки все того же Пендергаста, который имел сомнительную репутацию коррумпированного партийного босса. К сороковому году, когда пришла пора переизбираться на новый срок, Трумэн вновь заручился поддержкой партийного аппарата. Пендергаст к тому моменту уже сидел в тюрьме, но помощь Трумэну оказал сменивший его Ханниган.

С началом Второй мировой войны Трумэн приобрел известность, как председатель сенатского комитета, занимавшегося расследованием фактов коррупции и неэффективного расходования средств в ходе реализации Национальной программы обороны. Однако одно из своих самых резонансных заявлений он сделал не по поводу взяток и откатов при заключении правительственных контрактов на поставку вооружений.