Асимметричный ответ - Макс Глебов (2020)

– Итак, джентльмены, думаю, мне нет смысла подробно останавливаться на том, что нас объединяет. Все мы осознаем серьезную угрозу, заключенную в действиях Гитлера, но, в отличие от господина Рузвельта и многих представителей истеблишмента Великобритании, не меньшую, а, возможно, и бо́льшую проблему мы видим в возможном распространении коммунистических идей, средоточием которых является Советская Россия. Мы собрались здесь именно сейчас, поскольку дальше откладывать решительные действия уже невозможно. Ситуация на советско-германском фронте достигла той точки, после которой руководству наших стран придется принять однозначное решение – выступят ли Великобритания и США союзниками СССР, или останутся в стороне. В первые два года войны положение Великобритании виделось нам критическим, и сразу после нападения Гитлера на Советский Союз даже у сэра Уинстона Черчиля не возникало сомнений в том, что на союз с большевиками идти придется. Такого мнения мы придерживались примерно до конца сентября, однако уже в октябре стало ясно, что Восточный фронт оттягивает на себя все больше сил нацистов. Уход Роммеля из Северной Африки позволил нам в октябре-ноябре провести ряд успешных наступательных операций, поставивших немецко-итальянские силы в Ливии в крайне тяжелое положение. В то же время у наших военных сложилось впечатление, что при тех силах, которые Гитлер сконцентрировал против Красной армии, у русских нет никаких шансов продержаться хотя бы до конца зимы.

– Судя по всему, теперь они осознали свою ошибку? – кривовато усмехнулся Роберт Вуд.

– Не буду скрывать, стойкость советского режима мы недооценили, – не стал спорить лорд Галифакс, – Начиная с октября военная помощь Советскому Союзу была практически свернута, однако русские каким-то образом смогли остановить гитлеровскую военную машину на подступах к Москве и даже отбросить нацистов к Вязьме и Ржеву, окружив основные силы группы армий «Центр».

– Насколько я знаю, – вступил в беседу сенатор Уиллер, – там сейчас все не так однозначно. Гитлер совсем потерял здравомыслие и применил против красных химическое оружие. Сталин не остался в долгу, и как там все в итоге повернется, пока совершенно неясно.

– Ясно одно, – вновь взял слово лорд Галифакс, – кампания на Восточном фронте затягивается. Гитлер прочно увяз в войне с Советским Союзом, причем увяз гораздо сильнее, чем рассчитывал.

– Но ведь и мы теперь получили свою войну, – произнес отмалчивавшийся до этого момента Трумэн. – Японцы наглядно продемонстрировали нам, что их нужно воспринимать всерьез. Сталин, кстати, отклонил просьбу президента Рузвельта о предоставлении аэродромов на советской территории для ударов по Японии. Думаю, это неплохой повод для того, чтобы отказывать русским в военной помощи и дальше.

– Это, несомненно, здравая мысль, – кивнул Генри Форд, – однако ситуация на советско-германском фронте такова, что если немцы сожгут в попытке деблокады Московского котла свои последние танковые дивизии довоенного формирования, в наступающем году им будет просто нечем воевать, ведь совершенно не факт, что им удастся пробиться к окруженным армиям. Это значит, что фронт покатится на запад, и уже в сорок втором году мы с вами станем свидетелями вторжения большевистских орд в Европу.