– Я понимаю, тебе этого не нужно. Зачем тебе подобный театр каждый день…

– Куини…

– Да все нормально, – она сжала мою руку и тут же отпустила. – Ничего не объясняй, я все понимаю. Моя жизнь – полный хаос, твоя, наоборот, порядок… Лучше нам расстаться, чтобы мое дерьмо тебя не пачкало.

Меня бросило в жар от страха.

– Ты правда хочешь все закончить? Расстаться со мной?

Куини снова подняла на меня глаза с покрасневшими веками. Вид у нее был усталый и очень печальный.

– А разве ты не за этим приехал?

Я почувствовал, что нужно действовать очень-очень аккуратно, сдерживая досаду, потому что в сложившейся ситуации Куини не виновата.

– Нет.

– А я подумала… – не договорив, она поднесла дрожащие пальцы ко рту и начала обкусывать коротенький ноготь.

– Что я приехал сюда расставаться? – закончил я за нее.

Она пожала плечами.

– Я бы не стала тебя винить. Я и в лучшие дни неслабая обуза, а сейчас даже не представляю, как со всем этим справиться.

Я не мог бы ответить, какая эмоция во мне пересиливает – грусть, гнев или раздражение, потому что самый близкий человек, который должен был любить Куини и всецело принимать ее необузданную, страстную натуру, внушил ей, что это недостатки, которых подобает стыдиться.

– Сядь поближе, ты слишком далеко сидишь.

И не дожидаясь, пока Куини передвинется, я подхватил ее за талию и усадил к себе на колени.

Беззвучные слезы потекли у нее по щекам, подбородок задрожал. От Куини пахло краской, стиральным порошком и свежим дождем. Я вытирал капавшие на рубашку слезы, которые все не кончались.

– Детка, я хочу, чтобы ты меня послушала и услышала, хорошо?

– О’кей, я постараюсь, – с трудом прошептала Куини.

– Я люблю тебя.

– Это не отменяет все дерьмо, которое я притащила в твою жизнь.

– Ты меня не слышишь, – я приподнял ее лицо и коснулся губами лба, щеки, кончика носа и наконец губ. – Ты можешь меня отталкивать сколько угодно, но от этого я не перестану тебя желать. Я люблю тебя за все твои мнимые недостатки, а не вопреки им. Я знаю, тебе знакомо разочарование, но я не планирую пополнять этот список. Дай нам шанс вместе выдержать трудности, Куини. Позволь подхватить тебя, когда ты падаешь. Дай мне возможность стать для тебя тихой гаванью.

Она обеими руками схватила мою руку и зарылась щекой мне в ладонь.

– Я сейчас такая нескладеха… Вся моя жизнь какая-то раздерганная, раздрызганная…

– Куини, ты совершила ошибку, но это не делает тебя незадачливой. Ситуация неприятная? Безусловно. Но в этом нет твоей вины, – я стер новые слезы с ее щек.

– Прости, что я тебе не сказала… Но я не думала, что об этом вообще придется рассказывать… Это такой невыносимый стыд…

– Я понимаю, отчего ты не сказала. Сперва мне было обидно…

– Потому что я от тебя скрыла?

– Потому что мне показалось, что ты мне не доверяешь. У каждого есть свои тайны, порой даже от самого себя. Ты привыкла, что та, кто должна тебя поддерживать, старается, наоборот, клюнуть побольнее, но я хочу, чтобы ты знала: я никуда не уйду, Куини. Я хочу все твои секреты, хочу тебя всю до мельчайших мелочей, из которых складывается твой характер. Мне все равно, если ты считаешь себя несуразной и слабой; позволь мне любить тебя всю.

Лицо Куини осветилось нежной улыбкой, и на мою щеку легла теплая ладонь.

– Обещаю, я постараюсь.

Глава 25

Сила эстрогена

Куини

Умяв за три дня пачек двадцать чипсов с луком и сметаной, я отекла от избытка соли. Я почти жалела, что не люблю сладкого: все лучше, чем припухшее лицо.

Хорошо, что сборная на серии выездных игр, а то изо рта у меня несет как от луковой грядки. Но это единственный плюс в отсутствии Кинга. После нашего разговора мне стало гораздо легче – я робко начала верить, что все закончится хорошо.