Странники - Андрей Круз, Мария Круз (2016)

– Привет, – сказал он, встав из-за стола и протянув мне руку с таким видом, словно мы вчера расстались. – Как дела?

– Дела у меня хорошо, ты как здесь очутился? Проснулся?

– А ты откуда знаешь? – усмехнулся он. – Проснулся, в своем доме.

– Все как обычно, но вокруг никого.

– Именно так, – кивнул он, усевшись обратно за стол и взявшись за отложенный бургер. – А ты откуда все знаешь?

– Работа такая. – Я уселся напротив. – Тебе уже все объяснили?

– Ага. – Он кивнул. – Теперь я тоже чужой и еду в Канаду с колонной, которая везет скот. Что-то пропустил?

– Ничего, все так и есть. Но я рад тебя видеть.

– Взаимно. Мне, в общем, тут тоже неплохо, пока получается. Там меня ничего не держало, ты знаешь.

Ну да, это я знаю. Ничего его не держало, как и подавляющее большинство местных. Только вот опять же… почему именно Джо? Да, я уже не удивился, разве что тому, что хотя бы не я сам его встретил, а он приехал на аэродром самостоятельно, услышав, к слову, как мы с утра взлетели, но что происходит?

Причина во мне, я уже и не сомневаюсь особо. Девчонка, которую мы привезли, оказалась обычной провалившейся, когда в раздевалке спортзала погас свет. Она, кстати, инструктор по йоге. Но речь не об этом, а о том, что… ну, понятно о чем.

Тут мысль опять соскочила на ту, что я сегодня не додумал.

Пикетт здесь и Пикетт там – да, это один человек, но в разные моменты времени. Милославский вроде говорил, что есть теория о том, что мы каждый бесконечно малый промежуток времени копируем себя бесконечное количество раз. Вот сидим мы сейчас с Джо друг против друга, он с пивом, а я без, и вот так себя воспроизводим и воспроизводим. Мое сознание, вот это самое, которым я сейчас думаю, находится лишь в одной из копий, но та копия, от которой я отделился одну наносекунду назад, – она пока точно так же сидит на этом месте и размышляет о том же самом. Мы хоть и дубли, но уже разные. И если я, например, сейчас возьму пива себе, то дубль попросит колу. Или наоборот. И чем дальше течение времени будет и эти дубли разносить, тем все более и более по-разному будут они себя вести.

Те дубли Насти и меня, что лежат в могилах возле Грэнби, отделились от нас давным-давно и прожили совсем другую жизнь. А затем та сила, что бросает нас из мира в мир, заполнила образовавшуюся пустоту нами же, просто из другого слоя.

И если Пикетт здесь – это дубль Пикетта недавнего, то да, между ними нет никакой разницы. У них одинаковый опыт, одинаковые знания, одинаковые привычки и одинаковые привязанности. Просто один живет дальше там, где и жил, а второй провалился сюда. И теперь они живут разные жизни и чем дальше, тем больше будут отличаться друг от друга.

Какой из них настоящий Пикетт? Оба. Это один и тот же человек, просто в разные моменты времени. И я, который умер, и я, который сидит здесь, – это тоже один человек. То есть да, Пикетт уехал работать начальником полиции в Боннивиль, и Пикетт же приехал сюда на работу, когда «разделилась» Люси. И Джо. Уверен, что там, «в старом слое», Джо сегодня проснулся и пошел по обычным делам, рулить ранчо. И Джо, тот самый Джо, сидит напротив. И обе эти версии одного и того же Джо живут уже совсем разной жизнью.

Вот как-то так.

– Ты уже здесь работаешь?

– Предложил помочь со скотом. Наших же коров вывозим.

И коровы те же самые есть и там, и тут, ничто никуда не исчезло. Просто раздвоилось. И тех, кто был этому миру чуждым, утянуло в другой слой, а свои остались в своем.

И я работаю как магнит для… кого? Теперь уже четверо. Пикетт, Люси, Слик и Джо. Что общего?

Некая разве что эмоциональная общность. В той или иной форме с этими людьми я сошелся ближе, чем с другими. Даже со Сликом, потому что я его спас и заодно пощадил, то есть сильная эмоциональная составляющая.

А как с Настей? На нее вроде никто не «падает».