Странники - Андрей Круз, Мария Круз (2016)

– Я все, – оповестила Настя, уже сидящая в кабине, через несколько минут. – Завожусь. А ты загони пикап в ангар и потом закрой.

Где-то в недрах самолетного двигателя зажужжал стартер, затем провернулся винт, из патрубков бросило вонючим дымом, по ангару прошел ветер. Самолет неторопливо выкатился на бетонные плиты снаружи, остановился, чуть клюнув носом. Я, суетясь, загнал пикап внутрь, заглушил, оставив ключи в замке, затем рывком опустил полотно ворот, так же не забирая ключей. Тут еще пригодятся, нечего за собой пакостить.

Винт гнал над бетоном несильный ветер. Я добежал до «муни», вскочил на крыло, с него забрался, согнувшись в три погибели, в кабину. А вот сама кабина вполне просторная.

Темно. Не совсем, но уже сумерки всерьез. Сколько сейчас? Десять. Скоро совсем стемнеет. Ни разу не взлетал ночью, так что и не буду. Пристегиваюсь.

Настя включила фару, потому что без света и рулежных дорожек толком не видно. Потом сказала:

– Прямо с эм-эр-дэ взлетать будем! Нечего время терять. Готов?

– А что у меня не готово может быть?

Я вводил в память навигатора маршрут на Сент-Джонс, быстро тыкая в кнопки.

– Тогда погнали…

Тон двигателя изменился, скорость оборотов прибавилась. Самолет довольно резко тронулся с места, быстро набирая скорость, почти под передним колесом проматывалась желтая сплошная линия, задающая направление при рулежке. Эта же полоса была видна в левом экране – включилась камера. МРД, то есть магистральная рулежная дорожка, здесь на большие самолеты рассчитана, так что нашему маленькому «муни» с нее взлетать – никаких проблем. И она пустая, мы же на пикапе мимо ехали. Впрочем, она всегда пустая.

Самолету четыреста метров нужно для взлета, в этом участке МРД метров семьсот, нам за глаза хватит. Вон слева мелькнули фары патрульной машины, вот звук катящихся по бетону покрышек вдруг резко стих, а самолет пошел вверх, неторопливо, экономно, стараясь сберечь каждую каплю топлива.

– Летим, – объявила Настя. – Курс готов?

Здесь два дисплея, на каждый можно вывести что угодно. На том, что прямо перед Настей, сейчас все указатели. На втором, который посередине между нами, – карта и навигация. Можно поменять местами. Ну и на самый крайний случай с моей стороны есть все аналоговые приборы, если вдруг электроника откажет.

– Готов. – Я изменил масштаб карты, убедившись в том, что линия курса ведет именно отсюда и именно к Ньюфаундленду. – Все готово. – Я снова изменил масштаб, очертания карты набежали на экран, раздаваясь вширь.

Убрались шасси и закрылки, самолет пошел как-то легче. Сумерки чуть посветлели – это мы над землей поднимаемся. Заговорило радио – диспетчерская. Голос удивленный, требует указать, кто взлетел и с какой целью. Ответил я, сообщил, что взлетела дежурная «сессна», в направлении на Грейт-Фоллз. Диспетчер повозмущался насчет того, что не получил никакого предупреждения и полетного плана, я ответил, что это «эмердженси»[7]. Радары и прочее здесь давно не работают, только радиоприводы, так что проверить мои слова снизу не могут никак, вся связь исключительно голосом по радио.

Аэродром остался позади, Настя начала плавно заворачивать самолет на курс. Ну все, теперь лишь бы погода не подвела. Днем хоть разглядеть непогоду можно издалека, ночью же полетим абсолютно наугад. Ну разве что грозу увидим, случись наткнуться, но не более.

Лететь над полной и абсолютной глухоманью. Маршрут лишь в нескольких местах прижимается к существующим аэродромам – в Лак-Броше, затем уже на берегу Гудзонского залива, в Черчилле. В Черчилле уже относительно близко к маршруту. И дальше только Сент-Иль. Просто посадочные полосы, то есть в темноте еще и посадка будет большой проблемой, даже в ПНВ[8]. Так что нам бы лучше не садиться, а долететь куда летим.