Сегодня – позавчера - Виталий Храмов (2016)

– Слышь, мурло, ты коммунист? Коммунист? Ну, тогда я тебе один анекдот расскажу. Но сначала предысторию. Ты ни разу не слышал фамилии Берия? Слышал? Уже молодец. Так вот, с началом войны под руководством этого человека на базе осназа была создана структура. Её представители присутствуют на фронтах, в тылу, везде. Они скрывают свои истинные имена, звания, рядятся в других людей. Цель у них одна – сообщать Ставке истинное положение вещей. Усёк? А теперь подумай – старшина, с подобной бумагой в руках, с росписями не маленьких людей, пришёл к тебе решать не маленький вопрос. Ничего не настораживает? Подумай. А теперь анекдот: было это пару лет назад. Два ведущих авиаконструктора, оба коммунисты, правда, один строит двигатели, другой – самолёты. Так вот, они никак не могут достичь компромисса по конструкции бронированного самолёта-штурмовика. А курирует это направление как раз Берия. И вот, получив по шапке в очередной раз от Хозяина, Лаврентий Павлович собрал этих двоих и говорит им: «Если два коммуниста не могут прийти к единому решению в вопросе, касающемся обороноспособности страны, значит, один из них – враг. Мне сейчас некогда выяснять, кто именно из вас враг. Я вернусь через час». Конструктора пришли к единому знаменателю и прекрасный штурмовик ИЛ-2 уже есть в войсках, прекрасные отзывы о нём. А немцы его прозвали «Железным Густавом» и «Чёрной Смертью». Мораль сей басни такова: на мой взгляд, имеется прямой саботаж указания Ставки по наращиванию объёмов производства боеприпасов. Кто-то играет на руку врагу. И от тебя, точнее от твоих действий, зависит форма моего доклада моему командованию. Или я докладываю об окопавшихся врагах-саботажниках, или – о бдительных товарищах, сумевших своевременно проявить инициативу и решить проблему, добившись резкого сокращения транспортных издержек и, соответственно, увеличения производства боеприпасов. Рано или поздно вопрос этот будет продавлен, но боюсь, что ты об этом не узнаешь – на таёжном лесоповале нет даже радио. Всё! Срок тебе – до утра. И скажи своим шавкам – пусть убираются с моего пути, пока живы. Меня они не остановят, а вот лишние дырки в телах им ни к чему. Надеюсь, больше не придётся встречаться.

Он крикнул. Я осторожно вышел из кабинета. Никого нет. Даже секретарши. От дверей заводоуправления к машине шел, ежесекундно ожидая выстрела в спину. Пронесло.

– Поехали, поехали! – шепнул я Ване, забираясь на задний диван.

– Как прошло?

Я тяжко перевёл дух.

– Сложно. Блефовал. Навыпендривался до неба. Если не прокатит – меня расстреляют. Домой, Вань. Что-то я уже неработоспособен.

Когда я в следующий раз был на заводе № 34, там шло большое строительство – на базе корпуса эвакуированного цеха строили сборочный цех по оснащению боеприпасов. Прокатило. Потом меня вызвали в горком, где те же партийные боссы поблагодарили меня, наградили наручными часами, серебряным портсигаром с надписью: «Старшине Кузьмину В. И. за образцовое выполнение партийного задания», вязью подписи первого секретаря ВКП(б) области, и серебряной фляжкой в кожаном чехле, но с такой же надписью. Искренне и сердечно поблагодарил. Классные гаджеты. Угодили, так угодили.

– Так как же ты его уговорил?

– Анекдот рассказал. Рассказать?

Комплект брони был готов. К этому времени Марией Фёдоровной был сшит и бронник. На заводе, в стенах инструментального цеха, в присутствии массы заинтересованных работников была произведена первая сборка и примерка комплекта Индивидуального Защитного Комплекса «Доспех». Конечно, примерено мною. «Доспех» № 1 – мой.

– Тяжёлый какой!

– А вы как хотели?