Непрощенные - Андрей Муравьев, Анатолий Дроздов (2015)

Пауза затянулась, но вождь не спешил ее прервать. Он прекрасно знал, что находится в папке начальника Главного автобронетанкового управления Красной Армии. Свежие данные о потерях бронетехники. Цифры такие, что доложить о них страшно. Только председатель Ставки Верховного Командования эти цифры знает. А также то, из-за чего потери случились. Сталин помнил, что в декабре 1940 года не кто другой, как Федоренко, на совещании высшего руководящего состава РККА четко обозначил проблемы, ставшие явью с началом войны. Бесконечные реорганизации танковых войск, вызванная ими слабая подготовка личного состава, отсутствие надежного взаимодействия с пехотой, недостатки материального обеспечения… И состояние техники. Перед войной «светлые» головы додумались забирать у армии военных инженеров – «временно», для укрепления народного хозяйства. Сказано – сделано. Только четверть выпускников танкотехнических училищ попадали в армию. Что в итоге? Танки, даже имеющие незначительные неисправности, оседали в парках и с началом боевых действий не смогли их покинуть. Потеряны тысячи вполне боеспособных машин. И не просто потеряны – достались врагу. Из-за чего? Головотяпства руководства РККА, и не только его. Построить новый танк долго и дорого, починить уже имеющийся дешевле и проще. Не прислушались к замечаниям Федоренко товарищи, совсем не прислушались…

Пальцы посетителя, перешедшие на зеленое сукно стола, дрогнули. Не стоит томить генерала.

– Читали, Яков Николаевич? – Сталин достал из папки сколотые скрепкой листки машинописи и положил их перед посетителем. Тот бросил настороженный взгляд на заглавный лист, и с лица его ушла тревога. «Видел!» – понял Сталин.

– Читал, товарищ Сталин, – подтвердил Федоренко.

– Ваше мнение?

Генерал замялся.

– Говорите, что думаете, – успокоил Сталин. – Нам важна точка зрения такого специалиста, как вы.

– В предложениях, переданных полковником Кутеповым, немало разумного, – сказал, прокашлявшись, Федоренко. – Тем более что они основаны на опыте боев. Устройство танковых засад, рекомендации бить колонны врага на марше, используя заранее разведанные позиции, – все это заслуживает скорейшего внедрения в практику бронетанковых войск. Особенно сейчас, когда танков у нас мало.

Сталин кивнул.

– Однако… – Генерал умолк.

Сталин жестом пригласил продолжить.

– Суждения полковника по тактике и стратегии применения танковых войск вызывают вопросы.

– Как я понял из докладной записки, предложения принадлежат не Кутепову, а лейтенанту Волкову, – сказал Сталин. – Полковник только приложил свои рекомендации. Лейтенант удачно воевал на пути от Буга до Днепра, уничтожил немало танков противника, так что предложения основаны на боевом опыте.

Федоренко склонил голову:

– Верно, это записка лейтенанта. Потому считаю, что многое из его соображений нельзя применять в масштабах фронтов. Для тактических решений рекомендации подходят.

– Что вам не нравится?

– Предлагается исключить встречные атаки противника: танки против танков. Кутепов… Простите, лейтенант Волков обосновывает это тем, что такие атаки неэффективны и ведут к необоснованным потерям. Якобы противник научился успешно их отражать. Тем самым наши танковые подразделения предлагается использовать исключительно в обороне. В то время как Полевой устав РККА говорит: танки – оружие наступления.

– Товарищи не отрицают этой их роли, – заметил Сталин.

– Да, но их идеи! Бросать танки в прорыв только на слабых участках обороны противника, например, на стыках его частей, предварительно хорошо их разведав. Предварять наступление мощной артиллерийской подготовкой, сопровождать танки огнем пушек, для чего сосредоточить усилия на создании нового вида оружия – самоходных артиллерийских установок. Орудие на самоходном шасси? Но ведь танк сам по себе – мощная пушечная система. Зачем еще одна?