Кровь и почва - Дмитрий Старицкий (2019)

Появились у нас и сами генералы, но нелетающие. В их ведение отдали отдел первого квартирмейстера воздушного флота (второй квартирмейстер в авиации остался «небесным» чином – так, маленькая шпилька Моласу, пусть его «птенцы» летать учатся по-настоящему) и всю наземную инфраструктуру с «темной силой» техников. Пока в авиации генерал один – мной привлеченный граф Гримфорт. Но я уверен, что недолго нам осталось ждать их появления и в воздухоплавательных эскадрах. Командоры в чинах формально не повысились, но с удовольствием восприняли новость, что будут командовать настоящими генералами.

Принц Тон, простите, герцог Тон был своей карьерой удовлетворен. Формально он исполнял должность начальника главного штаба воздушного флота при адмирале неба, но фактически будет командовать всем воздушным флотом. Императору не разорваться.

При нашей личной встрече я не стал Тону напоминать о своем участии в его судьбе на переломе эпох, но по паре его оговорок понял, что он об этом откуда-то уже знает и мне за это благодарен (по крайней мере, ленточку Солдатского креста с гордостью носит в петлице). Выразилась его благодарность в молниеносном подписании подготовленных мною инструкций и приказов, в том числе по созданию оргштатной структуры авиационной эскадры с ее наземными производственными мощностями и учебными подразделениями. А также по развитию аэродромной и летно-подъемной воздушной почтовой службы императора, самолеты для которой заказаны мне еще императором Отонием Вторым.

Но самое главное, этот аристократ из аристократов не моргнув глазом подмахнул мне разрешение брать на летно-штурманскую учебу лиц из всех сословий всех народов империи при подходящем образовании и в соответствии с требованиями по состоянию здоровья. И с первым летным чином давать им личное дворянство. А это уже существенный прорыв в сословном обществе. Авиация стала в перспективе мощным социальным лифтом для грамотных и упорных простолюдинов. Я сам им образец для подражания, как можно в империи взлетать из грязи в князи. Воздухоплавание таких социальных лифтов не предусматривало из-за царящих в нем старых флотских традиций.

Ну и новую форму император нам утвердил, как без этого? Теперь мы не в черном сукне, как моряки, а в темно-синем. Петлицы у всех голубые. Отличаемся только кантами на брюках, обшлагах, петлицах и пилотках. Летно-подъемный состав – голубые, техники – черные, служба первого квартирмейстера – светло-зеленые. Аэродромное обслуживание и зенитчики – красные. И наши авиационные генералы носят голубые лампасы, но отвороты и подкладка на шинелях остались красными.

Летно-подъемный состав авиации получил к тому же особую эмблему в виде крылатого пропеллера, для воздухоплавателей в качестве нее утвердили крылатую бомбу. На фуражку выше кокарды. И маленькие – в петлички.

«Темная сила» наземных служб традиционно обошлась скрещенным молотком с разводным ключом.

Остальные обошлись без эмблем – кантов хватило.

Сам я официально стал командующим авиаэскадрой и имперским инспектором авиации. Остальные четыре командора неба так и остались командующими воздухоплавательными эскадрами по сторонам света.

Недовольными остались только флотские, которые вполне справедливо требуют себе отдельной, только им подчиненной авиации, напирая на специфические задачи флота. Что ж, в будущем придется на это пойти, но только после того, как я гидросамолеты на крыло поставлю. А флот обеспечит хотя бы примитивные гидрокрейсеры с кран-балками и паровыми катапультами.

Так что дел у меня в авиации – начать да кончить. Хорошо, что штрафного гвардейского графа я сразу протолкнул на переаттестацию в генерал-майоры авиации и провел его назначение начальником штаба своей эскадры. Так что с собою его везу, благо он оказался легким на подъем и багажа имел всего десять мест. Семья его попозже подтянется, когда ему будет куда ее селить.