Жажда - Ю. Несбё (2017)

– Если бы я был на твоем месте, то, прежде чем принять решение, я бы попросил предоставить информацию об убийствах, которую может знать только тот, кто их совершил.

– Давайте.

– Я воспользовался блендером Эвы Долмен, чтобы приготовить себе коктейль, «Кровавую Эву», если хочешь. Можешь проверить у своего источника в полиции, потому что я не помыл за собой посуду.

Мона задумалась. Это сумасшествие. И это могло стать сенсацией нашего времени, стать определяющим событием для всей ее дальнейшей журналистской работы.

– Хорошо, я сейчас свяжусь с источником. Могу я перезвонить вам через пять минут?

Тихий смех.

– Доверие не строят на дешевых трюках, Мона. Это я перезвоню тебе через пять минут.

– Ладно.

Трульс Бернтсен взял трубку не сразу. Он был сонным.

– Я думала, вы на работе, – сказала Мона.

– Кто-то должен и отдыхать.

– У меня всего один вопрос.

– На несколько вопросов действует скидка.

Повесив трубку, Мона поняла, что нашла золотую жилу. Или, точнее, золотая жила нашла ее.

И когда вновь раздался звонок с неизвестного номера, у нее было два вопроса. Где и когда.

– Улица Хавнегата, три. Завтра в восемь вечера. И, Мона…

– Да?

– Не говори ни слова ни одной живой душе, пока мы не закончим. Помни: я могу постоянно видеть тебя.

– А есть ли причины, по которым мы не можем просто поговорить по телефону?

– Я хочу видеть тебя все это время. А ты будешь видеть меня. Хороших снов. Если ты уже закончила на беговой дорожке.

Харри лежал на спине и пялился в потолок. Конечно, можно было свалить вину за это на те две чашки черного, как асфальт, кофе Мехмета, но он знал, что причина не в этом. Он снова находился там – там, где невозможно отключить мозг до тех пор, пока все не закончится, где мозг будет работать не останавливаясь, пока преступник не будет пойман, а в некоторых случаях – еще долгое время после этого. Три года. Ни единого признака жизни за три года. Или признака смерти. Но теперь Валентин Йертсен явил себя. Не просто махнул кончиком своего дьявольского хвоста, но добровольно выставил себя в свете прожекторов, как самовлюбленный актер, автор сценария и режиссер в одном лице. Потому что в его действиях присутствовала режиссура, они не были результатом деятельности полностью спятившего психа. Им не удастся поймать его по случайности. Они могут только ждать его следующего хода и молиться Богу, чтобы Йертсен допустил ошибку. А пока им остается искать в надежде заметить ту маленькую оплошность, которую он уже совершил. Потому что оплошности совершают все. Почти все.

Харри прислушался к ровному дыханию Ракели, потом выскользнул из-под одеяла, тихо дошел до двери и спустился в гостиную.

Трубку сняли после второго звонка.

– Я думал, ты спишь, – сказал Харри.

– И тем не менее позвонил? – произнес Столе Эуне сонным голосом.

– Ты должен помочь мне найти Валентина Йертсена.

– Помочь тебе? Или помочь нам?

– Мне. Нам. Городу. Человечеству, черт возьми! Его надо остановить.

– Я уже сказал, моя вахта закончилась, Харри.

– Он не спит, и сейчас он бродит по улицам, Столе. А мы лежим и спим.

– С нечистой совестью. Но мы спим. Потому что мы устали. Я устал, Харри. Слишком устал.

– Мне нужен человек, способный понять его, предсказать его следующий ход, Столе. Увидеть, где он сделает ошибку. Найти его слабое место.

– Я не могу…

– Халлстейн Смит, – перебил его Харри. – Что ты думаешь о нем?

Возникла пауза.

– Ты позвонил совсем не для того, чтобы уговорить меня, – произнес Столе, и Харри понял, что Столе чувствует себя слегка задетым.