Закинув голову, я смотрела на пышную зеленую крону. На ветку прилетела ворона и громко каркнула, выражая недоумение, что вдруг откуда-то взялось новое дерево. Причем взрослое, да еще и не одно.

— Невероятно, да? — подошел ко мне виновник и творец этого чуда.

— Да-а-а. Но ягоды будем выращивать, только когда ты полностью восстановишь резерв. А то вдруг кислятина получится только потому, что тебе не хватит капелюшечки силы. Рисковать не станем.

— Да? Ну ладно, как скажешь. А окно какое выберем?

— Мое, конечно. Вот то, что в эркере на первом этаже башни.

— А мое мнение и окно хоть как-то учитываются? — подошел к нам маркиз, сложил руки на груди и поднял брови.

Мы с Лексом переглянулись. Посмотрели на его сиятельство.

— А вам зачем? — вкрадчиво поинтересовалась я.

— Да. Тебе ягоды зачем под окнами? Тебе слуги всё принесут на фарфоровой тарелочке.

— А я тоже хочу с куста прямо из комнаты. Почему меня лишают ягод? Это нечестно! — И такая детская обида вдруг прозвучала в голосе взрослого мужчины, что мы с мальчишкой даже устыдились.

— Ну… Хочешь, я тебе под окном спальни вишню выращу? — предложил полуэльф, внезапно почувствовавший свой мощный удивительный дар и то, что ему подвластны маленькие зелёные чудеса.

— Хочу. А под эркером что будет?

— Малина? Ежевика? — неуверенно предложила я. — Нам ведь саженцы понадобятся. Тут что растет? Ирга есть? Я ее люблю.

Мои спутники обменялись взглядами и призадумались. Похоже, они не знали, так как привыкли поглощать ягоды исключительно с тарелки, которую приносят слуги.

К завтраку мы пришли лишь через час, так как облазили всю округу, отыскивая ягодные кусты и плодовые деревья. Переругались, обсуждая, что вкуснее всего. Помирились, так как малину и клубнику любили все трое. Но в итоге пришли к решению, что за саженцами нужно куда-то съездить. Всё, что росло тут, нам не понравилось. Пересаживать под окна мы это не захотели.

— Решил, кого сегодня выгонишь из мачех? — спросила я Лекса, вытаскивая из волос веточки и колючки, которые нацепляла, пока ползала по зарослям.

— Да. Давай сегодня отправим домой леди Милардис. Она неплохая, только очень робкая. Надоело видеть, как она постоянно вздрагивает при моем появлении или если Кассель шалит. И ладно призрак. Меня-то она почему боится?! — обиженно спросил мальчишка и отцепил от рукава листок.

— Может, она просто в целом боится детей? — предположила я.

— Сама ты — дитё! — швырнул в меня этим листочком «ребенок».

— Тихо, дети, — подошел к нам маркиз.

Вот тут уж мы оба уставились на него с негодованием.

— Что? — не понял он. — Я есть хочу. Вы со мной?

Нам было что сказать его сиятельству, но мы промолчали. Только обменялись взглядами и кивнули друг другу. Мы с Лексом понимали, что не стоит говорить уже взрослым — ну, почти — людям и не совсем людям, что они еще маленькие.

За столом грустная толпа дам грустно ковырялась в грустном диетическом завтраке. Нет-нет да кто-то грустно вздыхал. Единственный, кто не был печален этим утром, — наше маркизовое сиятельство. Оно бесстыдным образом наслаждалось жизнью и лучилось благодушием, вызывая стойкую ненависть у всех присутствующих.

Даже у меня. Потому что я проголодалась. А мне мало того, что с утра не дали колбасы, потому что последние ее запасы кто-то сожрал ночью… Я даже знаю кто: сидит тут рядом довольный собой… Так еще на завтрак дали пшеничную кашу без молока и сахара и почти без соли. А я ее ненавижу после стольких-то лет в приюте. Съем, конечно, куда мне деваться? И даже наемся привычно. Но грустно ведь!

Так что сейчас мы в кои-то веки были с курятником на одной волне. Зато у некоторых из компаньонок невест моего маркиза наметились подбородки, вынырнув из складок. А у кого-то щеки стали не такими пухлыми.

Я решила хоть кому-то поднять настроение в этот нерадостный час и обратилась к одной из куриц, сидящей рядом с леди Рози: