Дочь моего друга - Алайна Салах, Ольга Джокер (2020)

Я и сам сомневался, стоит ли ему такой подарок дарить, если бы Яна не сказала, что спиртное в ограниченных дозах ему даже полезно. Я себя на его место ставлю — мне было бы неприятно, если бы со мной обращались как с инвалидом.

— Ну ты чувствуешь-то себя как?

Удержать внимание на его лице мне не удается, потому что в этот момент я замечаю Яну. Не могу не улыбнуться — красавица. Снова на ней платье в пол с открытой спиной, на губах — яркая помада. Рядом с ней какой-то чернявый парнишка трется, чье лицо мне кажется смутно знакомым.

— Чувствую себя отлично, Андрей. Здоровья во мне на десятерых хватит. И спасибо, что за Янкой в мое отсутствие приглядел.

Оторвав взгляд от Яны, которая тоже заметила меня и теперь призывно улыбается, я вновь смотрю на Семена. Каковы шансы, что она ему о нас рассказала? В его глазах нет ни шутливости, ни гнева, ни упрека. Значит, никаких.

— Ты ее напугал, Семен. Понятно, что она дочь, но взрослая ведь уже, и об операции имела право знать.

— Станешь отцом — поймешь, каково это — своего ребенка защищать, Андрей.

— Одно дело - защищать, другое — лишать возможности выбора. Она бы могла полететь с тобой, а ты ей такого шанса не дал.

— Андрей Вячеславович, — Семен по-прежнему улыбается, но по стальному блеску в глазах я вижу, что разговор ему неприятен. — Давай не будем о прошлом. Что было, то уже прошло.

Он разворачивается и встает рядом со мной, так что мы теперь оба смотрим на Яну, чье внимание старательно пытается привлечь тот темноволосый.

— Даянов, депутат который, сегодня в числе приглашенных, — негромко говорит Семен. — Может, помнишь его? Пару раз дома у меня бывал. Сын его, Тимур, с Янкой, оказывается, учился. Дамир ему кресло генерального в «МосСпиртПроме» подсуетил. Явно к ней неровно дышит паренек — весь вечер не отходит. Смотрятся, в принципе, а?

В голове начинает шуметь раздражение: не на Семена и даже не на Тимура этого, а на себя и на ситуацию в целом. Что, блядь, за детсад? Яна практически ко мне переехала, член мой сосет каждую ночь, а я как дебил должен весь вечер молча смотреть, как Галич ей женихов подбирает, чтобы порадовать в день рождения. Это уже его пятьдесят третий по счету — как-нибудь переживет. В том, что здоров и в обморок падать не собирается, убедился, а обещания молчать Яне я не давал.

— Семен, поговорить нужно.

Яна, словно почувствовав что-то, перестает улыбаться и обеспокоенно начинает поглядывать на нас. Знаю, что она много времени на подготовку мероприятия потратила и хотела, чтобы все было идеально, но так надо. Он же не просто ее отец, но и мой друг — мужская честь моя на кону. Женщинам не понять.

— Часик не терпит? Я с Мавриным по поводу нашего проекта еще перетереть хотел.

— Не терпит, Семен. Здесь же, я помню, ВИП-кабинка есть? Давай там.

— Ну давай, раз не ждет.

31

Андрей

— Мне прямо волнительно как-то, Андрей, — шутливо произносит Семен, едва дверь ресторанного кабинета за нами захлопывается. — Откуда такая срочность?

— Слишком давно ждал этого разговора. По телефону вываливать было не комильфо.

Галич останавливается возле длинного дубового стола и с секунду оценивает мой настрой, после чего его лицо приобретает деловую серьезность.

— Выкладывай, Андрей. Что у тебя там?

— У меня с Яной отношения, — решаю избежать ненужных прелюдий. — Все серьезно. Хотел, чтобы ты услышал это от меня.

Едва я произнес эти слова, с груди будто булыжник сняли, и я, наконец, без угрызений совести могу смотреть другу в глаза. Что бы ни последовало дальше, я все сделал правильно.