Южный рубеж - Андрей Булычев (2020)

Сотне Ивана совместно с посадской крепостной сотней, повелеваю заняться подготовкой к обороне. Проверьте каждый камень стены лично и обновите валы. Проследите, чтобы весь осадной припас у нас был в тройном достатке, стрелы, болты, камни, брёвна, смола и кипяток. Ну да не мне вас учить, однако, но есть хотя, на что посмотреть вон у Новгородских. У них почти у каждого, помимо лука, по самострелу к перемётной суме коня приторочено.

– А у нас, сколько их вообще? – и он посмотрел на воеводу Бориса.

– Нуу… – взохнул тот, – Около пары десятков будет. Да уж больно медленный бой у них, княже. Мы ведь всё больше с луков привыкли бить. На них-то и упор в своей обороне делаем.

– Говори, – кивнул князь Василию, увидев, что тот хочет что-то возразить командиру всей Торопецкой рати.

– Против лёгкой основной конницы Литвинов, а особенно же ихней пехоты, луки действительно будут лучше, благодаря своей скорострельности и тому, что броня у них в основном лишь в княжьих дружинах есть.

А вот против этих самых бронных дружин, когда они в первом отчаянном приступе на стены пойдут, самострел будет просто незаменим. Именно постоянным самострельным боем можно будет ратников проредить и заставить уже поджидать вторую волну, чтобы уже она на штурм шла и несла потери, заливая кровью шляхты предместья.

– Опять слышу разумные речи, сотник. Сколько у вас всего тех самострелов будет, и не могли бы вы хотя бы часть мне на время осады одолжить?

– Всего их шесть десятков у нас, князь, и половину вы можете забирать себе. Мои люди ещё поучить, да погонять в самострельном бое твоих смогут, коли ты, конечно, того пожелаешь.

– Быть по сему! – махнул Давыд Мстиславович, заканчивая совет.

Глава 3.Три князя.

Тёмной ночью с девятого на десятое сентября Литвинские рати князей Гедемина, Тадэуша и Игнаца выдвинулись к границе Торопецкого княжества со стороны союзного им Полоцка. Утром, разделившимся ратям предстояло совершить рывок в сторону Великих Лук, а дальше через земли волоков на Холм и, разоряя по пути Торопецкие земли, взять штурмом их столицу.

Всё было готово к походу, и стоявшие рядом князья вели между собой неспешную беседу, вглядываясь в предрассветную даль, а лёгкий сентябрьский ветерок развивал стяги за их спинами.

– Ну что, Игнац, сколько опять себе из добычи нахапаешь? – подколол князя из восточных литвин князь Аукшайтов.

– Всё бы вам, русинам, награбить побольше, от того-то сам и напросился на богатые Новгородские земли. Смотри вот только, о крепости Великих Лук и Холмскую свои зубы не обломай!

– Ты за собой, Гедемин, поглядывай лучше, себе-то вон Торопец в набег выбрал, а это ещё тот жирный кусок будет, – буркнул ему в ответ Игнац.

– Да ладно вам, не спорьте уже! – успокоил молодых и горячих мужчин более взрослый и выдержанный Тадэуш, – Всем хватит добра, только не зевай его брать у руссов.

– И то верно! – кивнул Гедемин, – Светает уже, пора выходить!

И действительно, вдали показалось розовое свечение утренней зари. И всё в Литвинском войске пришло в движение.

– Ну что, Вперёд!

И два потока конной рати ринулись на русские земли.

Мугатар в полной темноте подскакал и осадил своего жеребца возле одинокого костерка, что горел на пологом берегового склоне Слободского озера.

– Скачите срочно к князю! Доложите, что Литвины строят свою рать, пусть готовятся принимать! Я к своему сотнику! – и с места галопом рванул в ту сторону Чёрного урочища, где хоронилась Новгородская Дозорная сотня. А в сторону Торопца от затоптанного костерка стрелой вылетели три верховых.

Литвины идут!

– Всё не так, как рассчитывали! – злился, кусая свои губы Гедемин.

Две дружины в шесть сотен тяжёлых всадников и пять сотен лёгкой конницы стрельцов стремительным броском, как копьё, вошли в тело Торопецкого княжества.