Южный рубеж - Андрей Булычев (2020)

Ударили в пропитанное горючей жидкостью дерево сразу несколько горящих стрел и таран вспыхнул ярким пламенем. Дикий истошный вой сгораемых заживо огласил всю округу, а несколько человек в пылающей одежде вылетели из-под горящего укрытия и живыми факелами бросились прочь от городских стен. С крепости по ним не стреляли, и страдальцев своей сталью успокоили уже свои товарищи, лишь бы только те не мучились.

Страшная картина уничтожения в огне такого большого количества людей у ворот, да понесённые потери от готовой к обороне русской рати в первые же минуты приступа, внесли сумятицу и неуверенность в ряды осаждавших. И, увидев, что штурм затягивается и превращается в тягучую затяжную битву с огромными потерями для атакующих, литвинские князья дали сигнал к отходу. И как горох посыпались с лестниц, отбегая, фигурки воинов. Бросали свои большие защитные укрытия десятки и откатывались подальше, а со стен неслось дружное «Ура!» и слышалось ликование. Первый штурм был отбит, и теперь предстояла долгая осада.

Со стороны русских потери были не большими, всего около двух десятков погибло от Литвинских стрел, ну и примерно столько же получили ранения.

Штурмующие же понесли их гораздо больше.

Погибло более ста пятидесяти воинов, из которых не менее половины были дружинниками князей. Серьёзно раненых и обожженных было тоже не меньше. Так что, о продолжении штурма речи пока вообще не было, нужно было укрепиться и подождать подхода пешего войска и обозов с осадным припасом.

– Нет полного единения между Литвинскими князьями, Василий Андреевич, – докладывал на небольшом походном совете в Чёрном урочище командир степняков Азат, – Это даже по тому, как у них обозы идут, чувствуется. Вроде бы и цель у них у всех одна –Торопец, а у Тадэуша южнее, чем у Гедемина, караван проходит на пару вёрст.

– Так это понятно, – вставил своё слово командир первого взвода Дозороной сотни прапорщик Будай, – Для князей главное – добыча, и делить её с союзником они явно не собираются. Вот и идут изначально обособленно друг от друга. Так же и отходить будут порознь, помяните моё слово!

– Нужно будет сделать так, чтобы отходить нечем было. Во всяком случае, с награбленным добром, – рубанул рукой в воздухе командир второго взвода Игорь, – Обрушиться разом и разогнать по лесам тех, кого посечь, не сможем!

– Сколько людей в обозах? – задал вопрос командиру степного взвода Василий.

– В каждом обозе идут по две, две с половиной сотни драбов (пеших воинов). Ну и в охране у них по паре десятков лёгкой конницы – доложил Азат.

– Не ждут нападения Литвины, – задумчиво проговорил сотник, –

Тогда делаем так…

По лесной дороге с громким скрипом двигалось более тридцати повозок запряжённых парой, а в некоторые и по две, а то даже по три пары лошадей было. Со всем тем осадным имуществом, что ждали под Торопцом, передовые рати, шли походной колонной обозы. С фуражом, снаряжением и припасом для войска, да с хорошими шатрами и выпивкой для разудалой и весёлой шляхты.

Часть драбов ехали на повозках. Большая же часть их шла по бокам колонны. Стояла погожая погода и над караваном висела завеса из пыли, взбитой сотнями копыт, и ног, одетых в лапти.

– Больно медленно тащатся твои! – буркнул недовольно старшему обоза Мацею, командир конной охраны Мариш.

– Быстрее всё равно никак не получится, и так салом через каждый час оси приходится смазывать. Того и гляди, нам на дороге добро придётся вместе с повозками бросить, – ответил обозный старшина.

– Ничего, сейчас это урочище стороной пройдём, а там уже большая поляна будет. Поправим всё и побыстрее пойдём.