Голый край - Антон Пешкин (2021)

Не дав сказать и слова, он вдруг приобнял меня за голову, прислонившись своим лбом к моему, и вложил мне в руки лук и стрелы.

– Ты ведь у меня умничка, правда? – слабо улыбнулся он и быстро встал с колен.

Еще раз оглядевшись на подходящее к деревне войско, он кивнул мне и побежал куда-то в сторону леса так быстро, что я едва успела окликнуть его:

– Папа..!

Он сбежал? Не может такого быть! Чтобы отец и вот так позорно куда-то сбежал?!

Черт! Все плохо! Они будут в деревне скоро, очень скоро. Это уже вопрос буквально десяти-пятнадцати минут.

К счастью, люди паниковали не просто так. Кто-то заметил приближение врага и понял, что все плохо. Когда бежала по деревне, охваченной всеобщей паникой, я то и дело замечала, как многие выносили из домов ценности и еду, столько, сколько могли унести, а мужчины от мала до велика хватались за оружие. Даже Снорри где-то достал огромный, почти с его рост каменный топор, который при этом держал двумя руками легко и уверенно.

– Отец, я буду сражаться! Я буду защищать маму и брата! – он топал ногой и едва не срывался на крик, препираясь со своим родителем.

– Снорри, хватит! Ты младше соседской собаки! Бери мать с братом и уходи! – его отец был настроен так же серьезно.

Наши семьи, можно сказать, дружили. Вернее, дружила я со Снорри и Варсом и мой отец с их отцом, которого звали Ульк. Жаль, что я редко бывала у них в гостях, ибо это был добрейшей души мужичок, который при каждой встрече угощал меня чем-нибудь вкусным.

– Ульк, Снорри! – окликнула их, подбежав поближе. – Надо уходить, быстрее!

– Я не уйду! – вопил Снорри, сжимая до белых костяшек здоровенный топор. – Я защищу свою землю и свою семью!

– Снорри, послу…

– Снорри! – я перебила Улька, и они оба с удивлением уставились на меня. – Возьми себя в руки, ты, мешок медвежьего дерьма, и защищай МЕНЯ, понятно тебе?!

Мой крик был настолько громким и полным ярости, что даже мне самой стало страшно от звука собственного голоса. На лбу выступили пару капель пота, а дыхание сбилось. А еще, кажется, я теперь пару дней буду хрипеть.

Снорри, уставившись на меня взглядом, полным ненависти и злобы, хотел было накричать в ответ, но лишь невнятно гортанно прорычал и, топнув ногой, ответил:

– Я тебе это припомню, ворона!

Слава всем богам и духам, что мне удалось вразумить упрямого, глупого идиота!

Намечается бойня, и я не хочу терять ни одного близкого человека. Все они останутся живы, чего бы мне это ни стоило!

– Снорри, беги за матерью и братом. Если увидишь Киру с ее семьей – бери их с собой. Встречаемся у березы так быстро, как только сможете!

Мальчик, скрипя зубами, кивнул и убежал прочь. Ульк, его отец, лишь взглянул на меня, слабо улыбаясь, и прошептал:

– Спасибо.

Кивнула и побежала дальше, к своему дому. Времени оставалось мало, и я боялась, что бежать уже слишком поздно. Но слишком рано сдаваться! Нужно делать хоть что-то!

Я едва не сорвала дверь с хлипких деревянных петель, ворвавшись в нашу хижину. Мать сидела на кровати, обняв колени руками и тихо плача, но тут же вскочила на ноги, когда увидела меня.

– М-Майя! – срывающимся голосом закричала она и бросилась ко мне, падая на колени и крепко обнимая, прижимая к себе. – Майя, родная, доченька…

– Мама, мам! – мне пришлось прикрикнуть на нее, чтобы она хоть немного взяла себя в руки. – Бери еду, не слишком много! Нам надо бежать, срочно!

– А где твой отец? Куда делся Борт?!

– С ним все нормально! Давай, мам, бежим!

Кое-как матери удалось взять себя в руки. Я помогла ей отпереть дверцу погреба, и мы вытащили большой мешок зерна. Большую часть пришлось высыпать, иначе такой вес нас бы очень сильно тормозил, но теперь у нас была еда хотя бы на первое время.

Мама вскинула мешок себе на плечо и схватила с очага металлический котелок, в котором она обычно готовила каши и похлебки.