Барон поневоле - Владимир Сухинин (2022)

Артем шел по еле видимой тропинке, протоптанной зверьем. Слева и справа от тропинки росли тростник и высокая трава, похожая на земную осоку. Не было комаров, не квакали лягушки. Однажды справа в стене из тростника появилась проплешина, и на черной поверхности болота вспучился пузырь. Он лопнул, и запах тухлых яиц усилился. Артем поспешил пройти это место, но шагах в пяти от проплешины остановился. Он четко видел ужасный по своей убийственной смертоносности самострел. Дерево было наклонено к земле, и в развилке торчал длинный заостренный кол. Еще шаг, и он активировал бы эту ловушку. Кол пронзил бы его насквозь. Артем отошел в сторону, погрузившись по колено в воду, и убрал кол. Затем активировал ловушку. Дерево шумно распрямилось.

Отдав должное смекалке дикарей, Артем пошел дальше, но не успел он сделать и десяти шагов, как в нос ударил кислый запах. Артем остановился. Потянул носом. «Два запаха пота. Разные. Один вонючий, как у козла. Другой старческий, унылый. Копченое сало и сушеная рыба, – определил Артем и мысленно потянулся в сторону запаха. – Так, двое. В двадцати метрах справа впереди, на невысокой кочке за кустами».

– Вожак! – позвал он пса. – Взять!

Стая неслышно, молниеносно сорвалась с места. Вскоре послышался приглушенный вскрик, недолгая возня, и все стихло. Подождав, Артем поднялся на небольшой пригорок. Отодвинул ветви кустарника и увидел останки несчастных, что стали едой для его псов. Но он понимал, что может требовать от них подчинения, только если они будут сыты. Такова уж природа зомби.

Артем не стал останавливаться среди костей и рваных тулупов. Собрал души и, поколебавшись, скормил одну вожаку. Вожак в знак благодарности потерся о его ногу. Затем Артем спустился вниз и быстро пошел по тропинке дальше. Псы его нагнали у воды большого болота. За водой дымили трубы домов. Они в темноте виделись уродливыми горбатыми силуэтами.

Обойдя болото, Артем вышел к противоположному берегу. В поселке тоскливо завыла собака. С другого конца ей ответил ленивый лай. И все стихло.

Артем постоял в раздумьях. Идти дальше или наведаться в поселок? Оставлять за спиной опасных противников, какими являлись охотники, он не хотел. Тропку в поселок он хорошо разглядел под водой и пошел в сторону домов. Его ноги погружались в воду по щиколотку, не больше. Псы следовали один за другим по пятам. Метрах в тридцати от берега он скомандовал вожаку разобраться с собаками. Пес прыгнул в воду и поплыл. Следом поплыли псы.

«Да, вода для них не преграда, – понял Артем. – Брезгуют, видимо». Псы бесшумно растворились в темноте. Затем послышался слабый скулеж, и все стихло.

Подобравшись ближе к домам, Артем увидел мирно сидящих псов. Подошел к первому дому и потянул дверь. Она была заперта, и он своим костяным ножом осторожно стал отодвигать деревянный засов. Дверь отворилась без скрипа, и Артем тенью проник в дом. Он оказался в больших сенях. В углу на сене лежал теленок. Теленок поднял голову, подслеповато посмотрел на человека, негромко замычал и замолк.

Здесь же сушились сети и висела под потолком свиная копченая нога. В углу стояла разная рухлядь, на которую Артем не стал обращать внимания. Он приоткрыл дверь и проскользнул во внутрь. Его взору предстали спящие на полу пятеро детей. За печкой стояла невысокая кровать, там спали мужчина и женщина. Вся решимость Артема вырезать поселок испарилась. В присутствии детей он не мог себя заставить поднять руку на отца семейства. Не мог, и все. Детишки посапывали, и тревожить их мирный сон он не хотел. Артем хорошо понимал, что хозяин его убил бы не задумываясь…

Артем отступил. Ради этих чумазых ребятишек. Он спрятал нож и вышел. Посмотрел на ночное небо и позвал собак.

– Уходим! – приказал мысленно.

Он понимал, что поселок обречен. Сюда придут запертые в горах племена, и начнется резня. Но что он мог для них сделать? Прогнать?

«Да! – решил он. – Их надо для их же блага прогнать».