Тень ночи - Дебора Харкнесс (2018)

– Ничего удивительного, ваше величество. Мне говорили, что вы по ошибке отдали ее Джону Ди, – сказал Мэтью, сопровождая свои слова учтивым поклоном.

– Император не делает ошибок! – заявил Страда, раздраженно отпихивая книгу.

– Мы все делаем ошибки, синьор Страда, – мягко заметил ему Гаек. – Однако я уверен, что существует иное объяснение причины того, почему эта книга вернулась к императору. Возможно, доктору Ди удалось раскрыть ее тайны.

– В ней нет ничего, кроме детских рисунков, – парировал Страда.

– Разве в этом кроется причина, почему странная и богато иллюстрированная книга попала в багаж доктора Ди? Или вы надеялись, что он сможет понять то, чего не удалось вам? – (Слова Мэтью возымели противоположное действие: Страда побагровел.) – Возможно, синьор Страда, вы позаимствовали книгу Ди. Я говорю о книге с алхимическими рисунками, перекочевавшей к Ди из библиотеки Роджера Бэкона. Допускаю, вы надеялись с ее помощью расшифровать эту книгу. Такое объяснение выглядит куда пристойнее, чем предположение, что вы обманным путем завладели сокровищем несчастного доктора Ди. Разумеется, его величество не мог знать о подобных злодеяниях.

– И эту книгу, которую ты называешь единственным моим сокровищем, ты намереваешься забрать в Англию? – сердито спросил Рудольф. – Только ее? Или твоя жадность простирается и на мои лаборатории?

– Если вы подразумеваете Эдварда Келли, то королева лишь нуждается в заверении, что он находится здесь добровольно. Всего-навсего, – солгал Мэтью и поспешно перевел разговор в другое русло. – Ваше величество, как вам нравится ваш новый триптих?

Мэтью оставил императору достаточно пространства для маневра и выхода из щекотливой ситуации, не потеряв лица.

– Исключительный триптих! В нем Босх превзошел самого себя. Мой дядюшка сильно опечалится, узнав, что триптих теперь у меня. – Рудольф обвел взглядом гостиную. – Увы, это помещение не годится для показа твоего подарка. Я хотел показать триптих испанскому послу, но здесь невозможно отойти достаточно далеко, чтобы должным образом созерцать шедевр Босха. В его триптих нужно вглядываться медленно, ожидая, пока детали не проявятся сами собой. Идемте. Я покажу, где его поместил.

Мэтью и Галлоглас встали так, чтобы Рудольф не смог слишком близко подойти ко мне. Император привел нас в помещение, напоминавшее запасники музея, где слишком много экспонатов и не хватает персонала. Казалось, стеллажи и шкафы вот-вот рухнут от обилия книг, морских раковин и окаменелостей. Здесь же стояли бронзовые статуи и висели картины, включая и новое полотно, изображающее Венеру. Картина не просто изобиловала подробностями, а была открыто эротической. Похоже, мы попали в знаменитую кунсткамеру Рудольфа – собрание его чудес и диковин.

– Вашему величеству необходимо больше пространства… или меньше экспонатов, – заметил Мэтью, едва не уронив фарфоровую вазу.

– Я всегда найду место для новых сокровищ. – Взгляд императора снова остановился на мне. – Я строю четыре новых помещения, куда войдет все. Можете взглянуть, как продвигается работа.

Подойдя к окну, император указал на две башни и длинное здание. Судя по всему, оно должно было соединить их с покоями императора. Напротив тоже что-то строилось.

– А пока Оттавио и Тадеаш составляют каталог моей коллекции и передают архитекторам мои требования. Не хочу перемещать все в новую Kunstkammer лишь для того, чтобы через какое-то время сокровищам и там стало тесно.

Рудольф провел нас еще через несколько комнат. Оттуда мы вышли в длинную галерею с окнами по обеим сторонам. Она купалась в свете. После пыльных и сумрачных комнат это было все равно что наполнить легкие свежим воздухом.

Дойдя до середины, я остановилась как вкопанная. Триптих Мэтью расположили на длинном столе, покрытом толстым зеленым фетром. Император был прав: стоя вблизи триптиха, невозможно по-настоящему оценить его краски.