The One. Единственный - Джон Маррс (2020)

Ник зажал ладонями дымящийся пластиковый стаканчик горячего шоколада, купленный в киоске на безопасном расстоянии от игрового поля. Он собирался заодно купить и гамбургер, но вовремя заметил грязные ногти продавца за прилавком. Это был первый матч регби в его жизни – в школе на первом месте был хоккей на траве, – и на улице было холодно, как в Арктике. Он плотно замотал шею серым кашемировым шарфом, который Салли подарила ему на день рождения, и поднял капюшон, чтобы держать уши в тепле.

«Что я здесь забыл?» – спрашивал себя Ник, не имея ни малейшего понятия, каковы правила игры или что вообще происходит на поле. Он знал лишь одно: он был не в состоянии оторвать взгляд от одного игрока перед ним. Глаза Ника скользнули выше, с икр Алекса на его мощные бедра, а затем на крепкий, мускулистый торс. Он почти ждал того мгновения, когда атлетическая внешность Алекса возбудит его, чтобы совпадение их ДНК начало обретать смысл. Если им предопределено судьбой быть вместе, наверняка он должен ощутить хотя бы легкое сексуальное возбуждение… Увы, ничего подобного не было.

Ник ни с того ни с сего решил провести утро наблюдая за игрой. Вспомнив фото команды в рамке на стене офиса Алекса, он нашел в интернете расписание матчей, чтобы узнать, когда будет следующий. Поле располагалось в пригороде Бирмингема, но, памятуя о том, что явиться без приглашения было бы некрасиво, Ник занял место в сторонке от других болельщиков, чтобы наблюдать за Алексом издали.

Прошла неделя с момента их встречи в баре, где они провели бо́льшую часть вечера, ближе знакомясь друг с другом. Оба слегка опьянели, постепенно открывая друг в друге все больше общего, от живописи до архитектуры, от путешествий до рок-музыки. Единственная тема, в которую оба избегали вдаваться, – это их отношения с подругами. И хотя их беседа текла дальше, ни один не решился заговорить о том, что теперь они ДНК-пара, хотя эта мысль витала в голове у обоих.

Конец их беседе положила подруга Алекса Мэри, позвонившая, чтобы спросить, когда его ждать домой. На кратчайший миг Ник почувствовал укол ревности. Прощаясь, они обменялись вежливым, но долгим рукопожатием, и каждый в душе боялся, что это прикосновение может стать последним. Ни один не предложил ни встретиться снова, ни созвониться. Пока им было достаточно знать, что другой существует, хотя и живет своей независимой жизнью.

А пока Салли организовала неожиданную поездку в Брюгге. Ник узнал об этом лишь в пятницу днем, когда она появилась в его офисе с двумя чемоданами, билетами на поезд и распечаткой бронирования отеля. В последнее время в их отношениях возникла дистанция. Нику казалось, что он позволил всей этой истории с Алексом встать между ними. Но то, как Салли устроила этот их секс-тур, навело его на мысль, будто она тоже пытается что-то компенсировать. Она была более рассеянной, чем обычно, и ему ничего другого не оставалось, кроме как предположить, что Салли расстроена тем, что у него теперь есть ДНК-пара. Ник попытался отогнать эту мысль на задворки сознания.

В Брюгге ее сексуальный аппетит был почти ненасытным, и когда они не осматривали достопримечательности города, то были в постели. Одна часть его «я» мучилась вопросом, не подозревает ли Салли, что он вновь виделся с Алексом, и пытается составить тому конкуренцию. Но ни один из них ни разу не упомянул его имя.

По возвращении в Бирмингем Ник не просто хотел снова увидеть Алекса, он испытывал в этом потребность. Они целых восемь дней не видели друг друга.

Внезапно его мысли прервал летящий по воздуху мяч, который ударил его прямо в плечо.

От неожиданности Ник выругался. Толпа перед ним расступилась, и он оказался на виду.

– Передашь нам мяч, приятель? – крикнул коренастый мужчина с бритой головой.