The One. Единственный - Джон Маррс (2020)

Взбираясь следом за Пэт по крутой тропинке на холм, Мэнди пыталась угадать, что та имела в виду. Минут через десять они остановились и, прищурившись, посмотрели на горизонт.

– Отсюда весь город как на ладони, – начала Пэт. – Видишь тот шпиль вдалеке? Это деревня, где мы с отцом Ричарда поженились – в церкви Святой Марии. А вон там внизу? Там мой Ричард пошел в начальную школу. Теперь, если посмотреть направо, – рядом с большими трубами паб «Лиса и гончие». Там Хлоя получила свою первую работу по выходным, когда готовилась к выпускным экзаменам. С этого холма видна жизнь всей нашей семьи.

– Это должно быть важно для вас.

– Это важно для всех нас. Ричард обожал это место. Он приезжал сюда на своем горном велосипеде и мог сидеть здесь часами. Здесь мы развеяли его прах, чтобы тот разнесся над городом, в котором он вырос. Но не весь; остальную часть мы развеяли рядом с нашим домиком в Озерном крае[30].

– Это так трогательно.

Пэт повернулась к ней и посмотрела ей в глаза.

– Но только потому, что Ричарда больше с нами нет, это не значит, что моему мальчику конец.

– Что вы имеете в виду?

– Я говорила тебе раньше, Ричард всегда мечтал иметь детей. Как и ты, он умел находить с ними общий язык – вероятно, потому, что сам был в душе большим ребенком.

Мэнди кивнула. Именно о таком муже она мечтала.

Пэт продолжала смотреть вдаль.

– Когда он узнал, что у него рак яичка, все мы понятия не имели, чем это обернется в будущем. И тогда Ричард пошел в банк спермы, на тот случай если больше не сможет иметь детей естественным путем. Он должен был сдать три или четыре образца – помню, Ричард шутил, что это куда приятнее, чем визит в обычный банк. Мэнди, образцы все еще находятся в хранилище.

Мэнди повернула голову и посмотрела на Пэт. Взгляд той был по-прежнему устремлен вдаль.

– Надеюсь, ты понимаешь, что я предлагаю тебе, – продолжила она. – Если ты готова выносить моего внука – ребенка Ричарда, – я дам тебе такой шанс.

Глава 42

Кристофер

Кристофер посмотрел на спящую в его постели Эми. Ее плечи мерно поднимались и опускались. Он не любил, когда кто-то вторгался в его личное пространство, даже если это были объятия, поэтому, как только она уснула, убрал руку с ее талии, отодвинулся на край кровати, лег на спину и повернул голову. Наблюдать, как она спит, – такого пьянящего чувства Кристофер еще ни с кем не испытывал.

В тусклом свете он едва мог различить яркую татуировку в виде бабочки чуть ниже шеи. Она раздражала его почти так же сильно, как и ее пристрастие к дешевым кольцам и браслетам. Но, не считая этих вещей, в Эми Кристофер больше ничего не стал бы менять. Обычно на этой стадии отношений он нашел бы уйму причин подвести черту и бросить ее на произвол судьбы. Однако для Эми у него имелся другой план.

Его рука медленно скользнула к краю кровати, а затем потянулась к полу. Кончики пальцев бесшумно ощупали пол, пока не коснулись деревянных ручек проволоки для резки сыра, специально оставленной под кроватью. Осторожно протянув ее по мягкой щетине ковра, Кристофер вытащил проволоку и положил на одеяло. Крепко взявшись за рукоятки, поднял ее над собой и растянул до упора. Затем перевернулся на бок, чтобы снова накрыть Эми, и медленно опустил проволоку ближе к ее шее. С каждым сантиметром его сердце билось все сильней и сильней. Наконец проволока заняла хорошо знакомое ему положение, и он замер.

С тех пор как начал убивать, Кристофер получал неимоверное удовольствие, но он всегда выбирал незнакомых женщин. Если их что-то и связывало, то лишь ни к чему не обязывающая переписка на «Флирте». «Треп», как они это называли, длился ровно до тех пор, пока Кристофер не выуживал из них номер телефона. Никто из них не задумывался над тем, что, добровольно называя ему свой номер, они тем самым вручают ему ключ, открывающий дверь ко всей их личности.