Мудрость толпы - Джо Аберкромби (2021)

И мага вывели за дверь под насмешливый хохот толпы.

Не Савин превратила светское общество в клубок змей; она просто была исполнена решимости заползти на самый верх. И кто мог бы отрицать, что это ей удалось?

Не ради награды

Огромные знамена Инглии и Союза полностью закрывали фасады складских помещений, слегка вздуваясь на морском ветерке. Ряды одетых в темные мундиры солдат вытянулись по стойке «смирно». Трубачи протрубили спотыкающуюся фанфару. Жидкая толпа разразилась нестройными возгласами, когда леди Финри сошла на пристань впереди пары дюжин измученных морским путешествием инглийских дворян.

Лео неловко шагнул вперед, протягивая единственную действующую руку, чтобы ее обнять.

– Мама!

Нельзя сказать, чтобы он привык к своим ранениям. Боль, стыд, бурлящее разочарование… Но они стали для него знакомыми. Повседневными. Видеть плохо скрытый ужас на лице матери, однако, было все равно что смотреть на свои увечья в зеркало в самый первый раз.

– Это выглядит хуже, чем есть на самом деле, – сказал Лео. – Карнсбик сделал мне отличную ногу, я даже подумываю, не заменить ли мне и вторую тоже! И рукой я понемногу начинаю двигать.

Он пошевелил левым локтем, насколько смог, стараясь не показывать боли и надеясь, что безжизненная рука не выскользнет из-за отворота куртки.

– Лео… – Она смахнула пылинку с его мундира и крепко обняла, явно борясь с подступающими слезами. – Я думала, мы можем больше никогда не увидеться.

И она прижалась головой к его груди. В ее волосах было гораздо больше седины, чем в последний раз, когда они встречались. Во имя мертвых, неужели это действительно было меньше года назад?

– Я… рад, что ты ошиблась.

Он мог бы стоять так весь день, держа ее в объятиях. Но на них смотрели. Сентиментальная привязанность к матери – одно дело; отчаянная нужда в ее поддержке – совсем другое. Лео кашлянул и отступил назад, давая ей несколько мгновений, чтобы вытереть глаза.

– Твой экипаж ждет.

Он очень старался идти ровно, открыл дверь, помог матери подняться. Однако когда он стал забираться следом за ней, его железная нога поскользнулась на ступеньке и застряла.

– Проклятье! – рявкнул он, таща ее на себя, крутя и еще больше застревая из-за своего смятения.

– Лео, позволь мне…

– Не нужно! – отрезал он.

Наконец высвободившись, Лео опустился на сиденье, скрипя зубами от боли. Он грохнул кулаком по двери, и экипаж потащился в направлении Агрионта. Чтобы не видеть отчаяния в глазах матери, Лео, хмурясь, повернулся к окну и принялся смотреть на почетную стражу, ехавшую верхом по обе стороны. Их упряжь была отполирована до зеркального блеска. Как бы ему хотелось ехать вместе с ними! Слушая грохот копыт по булыжной мостовой, Лео вспомнил атаку под Красным холмом. Молодой Лев, скачущий навстречу славе…

– Я всегда думала, что ты терпеть не можешь экипажей, – сказала леди Финри.

– Это так, но… – Но ездить верхом было мучительно, боль была сильнее, чем он мог вынести. Даже при мысли об этом его начало подташнивать. – Для тебя я готов на все. Ты привела с собой солдат?

– Завтра должен прибыть еще один полк. В Остенгорме не осталось, наверное, ни одного человека младше тридцати.

– Мне нужны верные люди, – сказал Лео. – Каждый инглиец на счету. Чтобы… оберегать мир и порядок. Чтобы люди… были в безопасности.

Беспокойство его матери, казалось, еще больше возросло при этих словах.

– Я вспоминаю, что говорил твой отец… об основополагающих принципах Союза. – Финри всегда считала отца Лео глупым, и он понемногу начинал думать, что она в чем-то права. – Порядка не должно быть слишком много, Лео. Людям нужна свобода.

– Расскажи это тем, кто разбился в кровавую кашу у подножия Цепной башни, – отрезал он. – Свобода – это роскошь, которую мы в данный момент не можем себе позволить.