Война солнца - А. Дж. Риддл (2019)

Наш план зависит от того, выйдем ли мы из туннеля, не дав врагу понять это. Мы не можем позволить себе потерять элемент неожиданности. Если бы земля была голой, они увидели бы бурильную машину в тот момент, как только она пробьет поверхность. К счастью, снег над землей замерзает сразу после наступления темноты. Это скроет наш выход.

Маскировка звука дрона – гораздо более сложная задача. На этом заснеженном пространстве ночью смертельно тихо. Но у меня есть план и на этот случай.

Туннельная машина скользит вперед. Шахта наполняется пылью, а солдаты, следуя за дроном, кашляют, прикрывая руками рты и носы.

Следующие минуты являются самыми важными. Если я неправильно рассчитал время, весь наш план рушится.

На видео другой рядовой, посланный Брайтвелл с командного пункта, выходит с лестницы на крышу. Он подает сигнал Гарри, который быстро стучит по планшету, дрожа от холода, нервозности или того и другого одновременно. Вместе с Мином они наблюдают, как четыре беспилотника взлетают в ночь, и темнота, кажется, поглощает их. Наш враг увидит взлетающие дроны, сфокусирует на них свои камеры ночного видения и поймет, какую полезную нагрузку они несут.

На другом экране туннельная машина движется вперед, превращая тунисский песчаник в пыль и щебень, солдаты продвигаются следом.

Я смотрю каналы вражеских лагерей, ожидая, надеясь…

Внезапно четыре из них оживают. Они наконец-то увидели изображения на своих камерах наблюдения. И пришли к тому выводу, на который я надеялся: дроны несут бомбы, предназначенные для них. Они думают, что это наша конечная игра, наш план по уничтожению их лагеря и транспортных средств. Если бы это действительно было так, у них было бы два варианта – отступить или атаковать. Отступление уведет их от нас, обратно к минным полям. Они разбегаются в разные стороны и разъезжаются в транспортных средствах, чтобы представить больше целей – гораздо больше, чем бомбы могут нейтрализовать. Однако бомб все еще будет достаточно, чтобы уничтожить большую часть их транспортных средств. Это отрезало бы более половины войск от пути домой. Они бы застряли здесь, на морозе. В этом случае им придется атаковать в ближайшее время или потерять половину своих сил. Держу пари, они решили атаковать.

Я тяжело выдыхаю, когда видео подтверждает, что мой гамбит сработал. Войска в зимнем снаряжении высыпают из куполообразных палаток. Транспортные средства на гусеничном ходу устремляются вперед, солдаты группируются позади них, прикрепляя плоские белые щиты к машинам. Широкий барьер делает грузовики похожими на гигантские снегоочистители. Щиты – вероятно, части домов, склеенные вместе, достаточно толстые, чтобы остановить наши пули.

Грузовики идут впереди, легкие машины позади них. Четыре конвоя приближаются со всех сторон. Масса войск, которые стояли лагерем около завода, распадается на две части, когда они устремляются вперед. Разделенные силы прорезают широкие дуги вокруг завода, чтобы объединить силы перед складом. Наш враг предполагает, что завод хорошо охраняется. Склад больше, и его сложнее защищать. Они планируют сначала взять его, захватить заложников, а затем установить контроль над заводом. Продуманный план битвы. Именно тот, на который я рассчитывал.

– Подождите, пока они подойдут ближе, – спокойно говорит Брайтвелл, наблюдая за экраном.

Туннельная машина издает звуки, похожие на кашель, продолжая вращаться и двигаясь вперед.

– Вражеская линия в ста пятидесяти метрах, мэм, – говорит техник.

– Стоять на месте, – повторяет Брайтвелл.

Туннельная машина вгрызается в землю, наши войска следуют за ней.

– Сто метров, мэм!

– Огонь! – командует Брайтвелл.

Яркие линии трассирующих снарядов разрывают темноту, рикошетя от вражеских машин и разрывая импровизированную оборону. Некоторые солдаты падают, но большинство продолжает атаковать.